Наутро он увидел всадника, одетого в тёплую куртку мехом наружу, большую пушистую шапку и завёрнутого ниже пояса в шкуру бизона. Поперёк седла перед человеком лежало длинное ружьё. Приблизившись, незнакомец склонился над Сидящим Волком, который притаился за остывшим телом лошади, сжимая в руке окровавленный нож. На индейца глянуло заросшее до самых глаз лицо белого человека.
— Абсарок? — воскликнул Молчун, а это был именно он, и приветственно поднял левую ладонь в меховой рукавице. — Похоже, ты попал в беду, мой друг.
Помедлив мгновение, он ловко спрыгнул в снег, стащил с седла бизонью шкуру и набросил её на индейца. Сидящий Волк с настороженностью принял радушие Бледнолицего. Его сильно удивило, что из уст незнакомца он услышал родную речь, но он не проявил изумления. Через час он уже спокойно разговаривал с Молчуном, сидя перед пылающим костром и уплетая разжаренное мясо, вырезанное от любимой лошади.
Так состоялось знакомство Молчуна с Сидящим Волком.
В тот же день они набрели на полузамёршего Стервятника, сломавшего во время пурги ногу, но сумевшего не отпустить своего коня. Юноша откровенно обрадовался, завидев двух людей, в облике одного из которых сразу угадал своего дядю. Подняв над головой круглый щит с обледенелыми вороньим перьями, он позвал путников к себе.
— Будем сооружать волокуши, — сказал Молчун, — иначе нам втроём не добраться. До вашей деревни целый день рысью, а мы сможем только шагом…
Но не успели они собраться в путь, как со стороны неподвижного белого леса донеслись протяжные голоса, похожие на мрачное завывание волков, и появились медленно скачущие по глубокому снегу всадники. По расчёсанным на пробор длинным волосам в них легко было угадать ненавистных Лакотов.
— Отрезатели Голов! — воскликнул Сидящий Волк.
Нападавших было шестеро, но в их движениях сквозила неуверенность. Они явно не горели желанием драться, но, заявив о себе, уже не могли не продемонстрировать свою доблесть. Глубокий снег затруднял бег лохматых лошадок. Подскакав довольно близко к Абсарокам, Лакоты пустили каждый по стреле, одна из которых с громким стуком вонзилась в грудь Стервятника. Всадники вперевалку разъехались по сугробам в стороны, и вдогонку им громыхнуло ружьё Молчуна. Стервятник, опершись было на здоровую ногу и подняв перед собой лук, откинулся от удара стрелы на спину и схватился ослабшей рукой за дрожащее оперённое древко. Лакоты спрыгнули с лошадок и притаились в снегу, осторожно подбираясь к противнику. Молчун задержал дыхание, чтобы густой пар не мешал ему смотреть, и взял на мушку ближайший затылок, поднимавшийся над сугробом. Выстрел окутал его едким пороховым облаком, но траппер успел разглядеть, как верхняя часть головы дикаря разлетелась под могучим шлепком свинца, мозги разбрызгались вместе с кровью вокруг перевернувшегося тела. Послышались возмущённые выкрики Лакотов, один из них резко поднялся на ноги, раскрутил пращу и метнул её в сторону врагов. В ту же секунду ему в живот впилась длинная стрела с кремнёвым наконечником. Сидящий Волк ловко положил на тетиву вторую стрелу и пустил её в другого Лакота, но тот успел упасть в снег невредимым.
