6.8
Кристина с Йосифовной выбирали телку на последнюю страницу. Газета не объявляла конкурса красоты, не сулила призов, но стоило выйти первому номеру, как повалили письма с фотографиями. Видимо, девушки рассуждали так: раз есть газета, значит, в ней обязательно будет конкурс фотографий. Так как ниже кроссворда и выше недельного гороскопа все равно была дырка, решили вставить какую-нибудь биксу поярче, руководствуясь тем, что глас народа, как известно, ошибаться не может.
Когда взбешенный Цыпа вошел в редакцию, сотрудницы как раз выбрали двух финалисток и рассуждали, кого из них поставить: брюнетку в купальнике на пирсе или рыжую в трусах, прикрывшуюся руками. Они радостно свалили выбор на единственного мужика – Алеша, как выяснилось, после стадиона еще не возвращался. «Еще бы, после такого-то позора», – подумал Цыпа и выбрал рыжую: секса в ней было мало, но отсутствие верхней детали купальника само по себе интересно, «Здравница» на такое бы не решилась, значит, нам подойдет.
– Как на стадионе прошло? – поинтересовалась Кристина.
– Маму твою видел, бегала там по всем делам.
– Да, их обязали из гороно.
– А так – говным говно, Алеша ваш нудил…
– Разыграли подписки?
– Ага, только ваш ненаглядный втулил оба талона первому попавшемуся дедуле, – зло подметил Цыпа и взял из Йосифовниной пачки сигарету.
– Угощайся, угощайся, не за что, – подколола та. – А конкретнее?
– Конкретнее не хочу, – сказал Цыпа по дороге на балкон и прихватил пару листов бумаги. – Пидарасы они все. Пошел я дописывать.
– Дима, так нельзя, вы же должны быть выше этого.
– Угу, обязательно буду.
В целях экономии времени Цыпа писал финал заметки сразу начисто. Постарался соблюсти баланс между личным и общественным, в конце не удержался и подколол мэра. Все, пойдет. Отдал Любови Йосифовне, всем видом показывая, что переделывать не будет.
– Все, я успел. Фото ветерана с подпиской у Алеши возьмете, а я пошел бухать.
Ментовская водка тяжело перекатывалась в желудке, но Цыпа знал, что это временно, сейчас компания «Поляроид» предложит полирнуться, все равно чем, лишь бы унять горечь от этого противного дня, а там будет утро – будет и смысл. Ближе к базару Цыпа уже почти бежал и сбавил ход только тогда, когда увидел долговязую фигуру профессора.
– А что, старик, есть ли в городе невесты? – заорал Цыпа издалека и, не дожидаясь ответа, скомандовал: – Наливай!
6.9
Выяснилось, что профессор тоже пребывает в расстройстве: сегодня утром он раздавил любимые солнцезащитные очки, которые носил круглый год под тем предлогом, что там есть какие-то диоптрии. И носил их аж с семьдесят восьмого года, они были привезены откуда-то из-за границы, в них старикан смахивал на Пиночета и, вообще, дорого выглядел. «Столько лет берег, а сегодня снял зачем-то, положил на прилавок, отвлекся, забыл и сам же раздавил ящиком, – сокрушался он. – Ну не засада, а?»
