Сидя у вольерчика с воронами, Цыпа изо всех старался не заплакать. Опять. Шею сдавило, будто большая черная птица закрутила вокруг шеи вафельное полотенце и затягивала помаленьку, лишая воздуха.
– Та ну на хуй, – выдавил из себя Цыпа, уже понимая, что все складывается в неприглядную картинку, все эти нестыковочки: и подставные больные, и разводняки, и рекламка в костре. В этом калейдоскопе крутилось множество данных, и все вели к одному: Цыпа – лох. Девочка с прекрасной улыбкой – то ли Бэла, то ли Ира, то ли как там ее – использовала специального корреспондента втемную. «Сука, какая же сука…»
Вот только она не смогла учесть всего и сразу: все кубики легли, как надо, только один стал рубо – благодаря чистой случайности появился шанс вставить палочку в колесико.
– Спасибо, Кристинка, – сказал Цыпа и встал с земли.
– Найдешь милиционера своего?
– Обязательно. Кто, если шо, будет вместо мамы в садике эту хрень мутить?
– Абдуллина. Она противная, давно маму подсиживала, и вообще. По-моему, Алла…
– Мне хватит, – прервал ее Цыпа. – Фамилии хватит. Так, связь через соседку, я погнал, – сказал он и зашлепал босыми ногами в сторону горуправы. «Ничего, мутилы вы конченые, сейчас мы подровняемся с вами, сейчас, сейчас».
На задних воротах ментовки маячил знакомый дедок. Он просканировал, мягко говоря, помятый образ специального корреспондента, но не тормознул, просто проводил взглядом. Зато дежурный взвился, шо тот Змей Горыныч, которому Иван-царевич только что отхватил предпоследнюю башку.
– Э, э, куда, бля? – заорал он на Цыпу.
– Мне Орлова срочно, с задания я, ситуация у нас.
– У нас тут всю дорогу ситуации, нету его.
– Найдите срочно.
– Я не обязан тута всем отчитываться!
Цыпа сузил глаза и жестко зарядил:
– Тебе за это влетит. Вот увидишь.
– Хавать они пошли, к армяшке, – нехотя поддавшись, ответил дежурный и уткнулся взглядом в газету. «Житие мое», – отметил Цыпа, но радоваться этому было некогда. Выскочил через парадное крыльцо и пошлепал через дорогу в «Котайк».
На входе, конечно, стоял администратор, тот самый, которому Цыпа когда-то жал руку, надеясь запомниться в преддверие выгула Бэлы. Не таким, совсем не таким видел Цыпа свое посещение шашлычной.
– Орлов тут? – сходу спросил Цыпа и добавил: – Я с задания.
Другой отмазки сегодня не предвидилось. Армянин покосился на кроссовки, болтающиеся на груди, но промолчал, только во взгляде презрение проявилось. У этих людей выглядеть неприлично не представлялось возможным, не говоря уже о запахах, можно было только догадываться о том, какую часть семейного бюджета тратит этот бровастый на одеколон.
