— Теперь ты доволен?
Рурк продолжал, не видя, лить коньяк мимо наполненной рюмки. Шейн выхватил у него бутылку.
— Что же ты молчишь? Только что ты был чересчур разговорчивым!
Рурк посмотрел ему в глаза и процедил сквозь зубы:
— Ты не захочешь услышать то, что я мог бы тебе сказать.
— Ну, что ты! Какие еще могут быть стеснения! — Шейн тяжело дышал. — Скажи, что подлец, распутник, набивший весь шкаф голыми бабами!
Рурк одним глотком осушил рюмку и пробормотал:
— Не вижу смысла обсуждать все это. Я лучше пойду. Ты был прав, мне действительно нужно было уйти вместе со всеми.
Он шагнул к двери, но Шейн схватил его за рукав.
— Нет уж, Тим, теперь тебе придется остаться и выслушать всю эту миленькую историю.
Он толкнул Рурка в кресло.
На пороге спальни появилась Элен. Она была босая, в халатике Филлис. На халате уже высохли пятна крови, запачкавшие его, когда Филлис прижимала раненого мужа к груди. Но и высохшие, они производили зловещее впечатление.
Шейн, отступил и торжественно произнес:
— Миссис Морган — Тимоти Рурк! Будьте знакомы.
Рурк отпрянул.
— Миссис Морган… — повторил он, будто пробуя на вкус это слово.
Элен стояла молча. Губы ее припухли от удара Шейна.
— Садитесь, — приказал он ей.
Она села, сложив руки на коленях. Шейн достал сигарету, не отрывая глаз от Рурка. Еле слышно тот произнес:
— Жена Макса Моргана?
— Вдова, — поправил его Шейн, закуривая.
— Но погоди, Майк! — заволновался Тим. — Джентри и Пирсон наверняка подняли весь город, чтобы найти ее. Ведь она может быть ключом ко всей истории.
Шейн боднул воздух головой.
— Уверен. И даже не одной истории, а многих темных историй.
— И ты… позволил им уйти, ничего не сказав…
— Представь, какая вышла бы неразбериха, если бы я сказал про нее в ту минуту.
— Господи, — пробормотал Рурк, до которого только теперь стало кое-что доходить, — ведь это был ее муж!
Шейн глубоко затянулся.
— Вот именно.
Рурк продолжал, кивая головой:
— И это сделала она. Я был абсолютно прав, ты не мог выстрелить второй раз в практически убитого уже человека. Типичная женская работа.
Шейн отмахнулся.
— Несущественно, как говорит наш Пирсон! Какая разница, две пули или одна, когда хватило одной? После этого — хоть десять… И чья рука — тоже не важно. Важно то, как это представилось бы Уиллу. Ты знаешь, как он относится к Фил… И как на это взглянули бы посторонние? Уж больно хрестоматийная ситуация. Очаровательная чужая жена! Я — любовник! Обманутый муж, защищающий свою честь!.. Как далеко от каторжника, который был занят совсем другими проблемами, не правда ли? И как далеко от этих проблем! Да, мы оба, я и она, загремели бы за решетку, и все приняло бы совсем иной оборот, понял?
