Жером провел два года пленником в Вюртемберге, вместе с Екатериной и их маленьким сыном, который стал позже известен как «Плон-Плон». Время от времени король Вюртембергский говорил дочери, что если та разведется с супругом, то может требовать чего угодно, а Жером получит пенсию. Но Екатерина упорно отказывалась от развода. В конце концов отец ощутил неловкость, устыдившись своего поведения, которое в глазах окружающих представлялось жестоким и неестественным, и отпустил супругов на свободу с мизерным содержанием, потребовав, однако, от них обещания, что они поселятся в австрийских владениях.
Александр I продолжал выплачивать Екатерине пенсию, хотя и небольшую. Чета обосновалась в Триесте под именами графа и графини де Монфор. Первая супруга Жерома, Бетси Патерсон, посетившая вместе с их сыном Бо в 1819 году Европу, побывала в Италии, где была радушно принята Летицией, Люсьеном, Луи и Полиной, которые обращались с ней и ее сыном как с членами семьи. Тем не менее Бетси так и не встретилась с бывшим супругом, если не считать случайного столкновения с ним в галерее дворца Питти во Флоренции несколько лет спустя, когда, не проронив ни слова, Жером в замешательстве бросился вон вместе с Екатериной. В ноябре 1821 года она писала своему отцу в Балтимор, что ее бывший супруг «остался без гроша в кармане, его наследство, капитал и доходы пущены на ветер, а долги так велики, что его семья даже при желании не могла ничего для него сделать, но и желания у нее нет». Ее информация была на редкость точной. Летиция выделила Жерому несколько тысяч франков, но, когда от них вскоре не сталось ни единого су, она ограничилась советом: «Бери пример с меня. Живи по средствам». Бо в конце концов получил возможность повидаться с отцом, однако, хотя с ним обращались радушно и приветливо, решил все-таки делать карьеру в Америке, поскольку все члены клана, за исключением одной лишь бабки, жили не по средствам и не желали ничем помочь ему. Жером не стал предлагать Наполеону разделить с тем ссылку на Святой Елене. Екатерина же, наоборот, обратилась с просьбой к британскому правительству позволить ей поселиться на Святой Елене, чтобы ухаживать за деверем, который, по дошедшим до нее слухам, был серьезно болен. «Я бы сочла за счастье, если бы своим уходом и заботой могла облегчить ему тяготы пленения» Однако ей было отказано. Следует отметить, что Екатерина проявила душевную щедрость, поскольку незадолго до этого родила дочь (будущую княгиню Матильду, увековеченную Прустом).
