На севере австрийцы наступали через Тироль, и вице-король был вынужден отойти к реке Адидже. Его супруга, ожидавшая пятого младенца, глубоко переживала предательство отца, короля Баварии Максимилиана. Она писала: «Бог послал мне ангела в облике мужа. Он мое единственное счастье». Действительно, вся ее семья была глубоко предана Евгению. 22 ноября адъютант Максимилиана князь Август Турн Таксис прошел с белым флагом через линию фронта, чтобы повидаться с вице-королем в ставке последнего на дороге между Вероной и Виченцой. Он принес послание от союзников, предлагавших Евгению железную корону Ломбардии, если тот согласится покинуть Наполеона. Евгений без колебаний отказался от предложенной ему короны Он послал тестю учтивый, но твердый ответ: «Я скорее пожертвую своим будущим счастьем и благоденствием моей семьи, нежели нарушу данную клятву» Вскоре Евгений получил недовольное письмо от отчима. Наполеон спрашивал, что вынудило его отступить к Адидже, когда со дня на день из Неаполя должно было подойти подкрепление Вице-король, сохраняя хладнокровие, продолжал вести незначительные военные действия, так как австрийцы все еще не атаковали его в полную силу.
После Лейпцига королевство Вестфалия испарилось с карты Европы, будто его там и не было Некоторое время король Жером распродавал королевские земли и переводил деньги на тайный счет в одном из французских банков, намереваясь в будущем приобрести для себя поместье неподалеку от Парижа. Сначала он нашел пристанище в Кобленце, проведя там какое-то время вместе со своей любовницей княгиней Лёвенштейн в конце сентября и начале октября, пока Кассель был временно занят казаками, однако 17 октября вернулся к себе в столицу. Девять дней спустя, узнав о событиях под Лейпцигом и не дожидаясь прихода врага, Жером навсегда покинул Кассель и устроил подобие двора в Кельне. Вскоре, однако, он был вынужден переехать в Экс-ля-Шапель, а оттуда в огромный королевский замок в Компьени, где также обзавелся пестрой толпой многочисленных прихлебателей Кроме того, Жером угрозами вынудил жену обратиться с просьбой к ее отцу, королю Вюртембергскому, не питавшему к зятю ровно никакого сочувствия, чтобы тот замолвил за них словечко перед союзниками и сохранил для них Вестфалию.
Теперь все — Жозеф, Луи и Жером Бонапарты — лишились своих монархических прав. И все-таки с совершенно непонятной самоуверенностью каждый из них лелеял надежду на реставрацию, настаивая на своих монарших правах. Как и следовало ожидать, поведение короля Луи отличалось особой странностью. Он обратился с письмом к «мадам матери», заявив, что покинул владения австрийского императора, чтобы ускорить свое возвращение в Голландию. У Жозефа с Жеромом по крайней мере хватило ума осознать, что, вполне возможно, им придется провести остаток дней своих в «изгнании» во Франции. Правда, им пришлось не по душе, что, по всей видимости, их брат император утратил чувство реальности. И, как всегда, они так и не поняли, что их положение в этом мире целиком и полностью зависело от Наполеона.
