Когда я укладывал палатку в грузовой отсек джипа, ко мне подошел смотритель.
— Вчера я не заметил, как вы приехали, — сказал он. — Похоже, вы не платили за стоянку. С вас семь долларов, если только вы не хотите здесь задержаться на денек. Тогда еще семь долларов. Максимальный срок пребывания в нашем кемпинге — три ночи. В этом году очень много народу, так что сами понимаете…
Я попытался найти ответ и не смог. К счастью, в моем бумажнике оставались деньги (меня, впрочем, это не особенно удивило), и я протянул смотрителю десятидолларовую бумажку, а он отсчитал мне сдачу.
Он уже уходил, когда я окликнул его.
— Скажите, какой сейчас месяц?
Он немного помолчал, потом улыбнулся.
— Когда я в последний раз заглядывал в календарь, был июль.
Я кивнул в знак благодарности. Никаких дополнительных объяснений мне не требовалось.
* * *
Вернувшись в свою квартиру на Тридцатой улице, я принял душ и переоделся. Здесь все оставалось точно таким же, как и накануне вечером, когда я уходил. В кухонном буфете по-прежнему стояли четыре бутылки скотча. Я выстроил их в ряд на разделочном столике и начал по очереди выливать в раковину, но, поняв, что мне вовсе не обязательно избавляться от виски этим способом, так как ни малейшего желания напиться я не испытывал, я снова поставил бутылки в буфет.
Потом я поехал в школу, где преподавал несколько лет назад. Были каникулы, учителя и ученики разъехались, но несколько сотрудников администрации, отвечавших за программу летнего детского туризма и занимавшихся приемом детей из других штатов, оказались на месте. Директор школы, правда, уже сменился, но секретарша миссис Коллинз меня помнила.
— О, мистер Джейкс, — воскликнула она, — я едва узнала вас с этой бородой! Впрочем, вам очень идет. А как вы похудели и загорели!.. Вы где-нибудь отдыхали?
Я ухмыльнулся:
— Вроде того.
Личные дела детей все еще хранились в школьном архиве. Папки с делами учеников из моего последнего шестого класса лежали в большой картонной коробке в подвальной кладовой и тихо покрывались плесенью вместе с наклеенными на них фотографиями. Перебирая их, я узнавал ясные, живые глаза, внимательные и доверчивые взгляды, корректирующие пластинки на зубах, плохие стрижки прошлого десятилетия. Все дети были здесь. Все, за исключением Келли Дэйл.
— Келли Дэйл?.. — озадаченно проговорила миссис Коллинз, когда, поднявшись из подвала, я приступил к ней с расспросами. — Келли Дэйл… Странно, мистер Джейкс, но это имя ничего мне не говорит. Был у нас Келли Дэйлсон, но он учился здесь через несколько лет после того, как вы ушли. А Кевин Дэйл вообще закончил начальную школу до того, как вы поступили к нам работать. Скажите, сколько времени проучился у нас этот Келли Дэйл? Возможно, он перевелся к нам из какого-то другого округа, а потом снова уехал, хотя даже таких учеников я обычно помню…
