Капитан Мамарчев ликовал от счастья. Он не знал, как ему отблагодарить своего доброго родича, который позаботился о том, чтобы спасти его жену от страшной турецкой резни.
— Мы ведь свойственники, капитан, должны помогать друг другу. Знай я какой-нибудь способ, я бы всех болгар спас…
— Беда, большая беда свалилась на нашу голову! — вздохнул Мамарчев.
— Еще какая! — заметил Стойко Попович. — Если бы ты только видел, как горел Сливен и окрестные села, если бы слышал, как кричали женщины и дети… А человеческие головы, торчащие на шестах… Как эти душманы[42] убивали, как грабили, захватывали наше добро, делили меж собой оставленное имущество! Сукновальни, водяные мельницы, лесопильни, виноградники, сады, дома — все разграбили. Не осталось камня на камне. А про людей и говорить страшно. Их бросали под нож, как скотину на бойне.
— И отца убили, Георгий! — отозвалась Рада. — Ворвались и посреди двора повалили его, беднягу!
Убитая горем женщина говорила с трудом, ее душили слезы. Мамарчев выслушал рассказ жены, не пошевельнувшись, словно оцепенев.
Наконец он перевел дыхание и сказал:
— Надо как-то выручать народ из этой беды. Если мы оставим его, история нам не простит. Мы обязаны ему помочь!
— Как же это сделать, капитан?
— Как сделать? — многозначительно повторил Мамарчев. — Надо подумать.
…Поглощенные собственными заботами, люди не хотели думать ни о чем другом. Каждый плелся за нагруженной домашним скарбом телегой и ломал голову над тем, где найти пристанище.
Капитан Мамарчев не знал, как ему быть — то ли остаться на русской службе, то ли, сняв военную форму, разделить горькую участь своих братьев-беженцев, как в былое время. Однажды, в пору мучительных раздумий, его вызвали в штаб главного командования.
Как выяснилось, его требовали к себе генералы Дибич Забалканский и Киселев. Капитан Мамарчев предстал перед ними при орденах и со своей драгоценной саблей.
На сей раз генералы были в дружеском к нему расположении.
Первым заговорил Дибич Забалканский:
— Капитан Мамарчев, по высочайшему повелению имею честь сообщить вам радостную весть.
— Слушаю вас, ваше сиятельство.
— Есть приказ о назначении вас комендантом города Силистры, того самого города, при взятии которого вы так прославились с вашими волонтерами. Ценя ваш подвиг, русское главное командование решило назначить вас комендантом города. Вы ничего не имеете против, капитан Мамарчев?
— Нет, я не против, ваше сиятельство, — ответил взволнованный Мамарчев. — Но ведь я недостоин сего высочайшего благоволения! Недавно еще я находился под судом.
