— Спасибо! — кивнул я и попробовал встать.
Тот лишь рукой махнул и жадно припал к отвару.
— Только я не солдат, — прибавил я, усевшись на столе, где только что лежал.
— Все мы солдаты, сынок, — глянул он на меня и по спине пробежал мороз — такая тоска читается в глазах лекаря. — Разница только в том, кому и чему служим. Тебе бы умыться, кстати. Бочка там.
Я гляну в сторону входа. Здоровая деревянная бадья могла похвастать и рукомойником слева, и зеркалом справа, а большой лоскут ткани служит полотенцем.
Попробовал почесать лицо и обнаружил, что оно всё в высохшей крови.
— Думал твоя, — усмехнулся лекарь после очередного глотка, — ан-нет, чужая.
— Как чужая? — с заново проснувшимся отчаяньем спросил я и даже уселся обратно, едва привстав.
— А вот так! — бросил он и посмотрел на меня, как на идиота.
— Я, просто, не знаю, как так вышло, — растерянно протянул я и осмотрел тело — из одежды только нижнее бельё, вроде пижамы. Местами на нём кровавые пятна.
— И я не знаю, но приволокли тебя всего в крови, да так, словно ты в ней купался. Ну, думаю, — сделал он выразительную гримасу, — хана пареньку — не хватит моих сил. Ан-нет, ан-нет. Оказалось, у тебя множественные ушибы, несколько переломов и сотрясение. Сейчас всё, понятное дело, уже вылечено.
— Их что, всех убили что ли?.. — тихо вымолвил я в ужасе.
— Кого?! — грубо бросил он.
— Деревенских… простых деревенских мужиков…
— Сынок! — каркнул он и как-то по вороньему нахохлился. — Ты бросай это дело — жалеть простых, да сирых. Уж не знаю откуда ты такой урод появился, но в этой жизни долго не протянешь. Тебе рассказать, что тут творилось, когда мы только входили в селение?
— Л-лучше не стоит, — уже поплохело мне, даже отсесть захотелось.
— Ну уж нет, раз ты мне тут соплей намазал, то я тебе сопливчик-то выдам, сынок, ещё какой… — зыркнул он и закашлялся. Далее пошла отборная брань, лекарь достал массивную трубку, набил ароматной травы из кисета, да сунул в рот — магических сил ему хватает, чтобы раскурить без приспособлений.
— Известная истина — чем от столицы дальше, тем смуты больше. Карабасовка не исключение, солдат… не исключение, — выговорил он и сделал долгую затяжку.
— Я гонец его светлости барона Вурста.
— Хм-м, — глянул на меня старый ворон-лекарь.
— Можно затянусь тоже? — кивнул на трубку я, ощущая, что без веществ мне будет трудно выдержать дальнейший рассказ.
— Кха-кха! — закашлялся он и протянул. — Только глубоко не вдыхай — крепкая смесь.
