Один за другим британские корабли покидали порт.
Ровный попутный ветер наполнял их паруса, выстраивал фрегаты в грозную колонну. Непобедимый королевский флот, казалось бы, готов был сразиться с любым неприятелем, орудия были готовы к стрельбе, канониры ждали приказа. Но где же противник? Неужели этот сброд, оставшийся на берегу, смог вынудить такую армаду к отступлению?
А что же часовые на укреплениях?
Вашингтон повернул трубу в сторону перешейка, соединявшего полу-остров Бостона с материком. Увидел, как конный разъезд род-айлендской милиции осторожно приблизился к британским бастионам. В голубоватом кружочке картинка выглядела нереальной, приобретала вид театрального действа. С балетным изяществом один из кавалеристов извлек свой палаш и толкнул британского часового. Соломенная кукла в красном мундире послушно повалилась набок.
И в этот момент ликующий вопль прокатился по бастионам, окатил Вашингтона тугой волной, отозвался в сердце всплеском счастья. Солдаты и офицеры выбегали из-за деревянных брустверов, скакали, обнимали друг друга, бросали в воздух треуголки и кивера. Билли Ли отирал слезы, затекавшие ему в углы лилового рта.
Освобожденный от врага город лежал у их ног — изможденный холодом, загаженный, разграбленный, дымящийся там и тут, но как будто готовый тут же начать возрождаться под теплым весенним небом.
Вашингтон нашел силы вернуть себе невозмутимый вид, подозвал к себе Руфуса Патнама и сказал:
— Сэр, ваши деревянные крепости сделали свое дело. Поздравляю и благодарю от имени всей армии. Теперь прошу вас — поезжайте к своему кузену, генералу Патнаму, и передайте ему мой приказ: для занятия города составлять отряды только из тех солдат, которые перенесли оспу или сделали прививку. С отплытием британцев болезни могут стать нашим главным врагом.
Март, 1776
«Американцы не препятствовали отплытию британского флота, артиллерийский огонь был прекращен... Генерал Вашингтон с небольшим отрядом въехал в Бостон с развернутыми победными знаменами и наблюдал, как остатки британской армии в панике оставляли город, так долго страдавший под их властью. Бескровная победа, с одной стороны, и постыдное бегство, с другой, были встречены, в зависимости от политических пристрастий, одними — с радостным удивлением, другими — с горестным изумлением».
Мерси Оттис Уоррен. «История революции»
31 марта, 1776
«Город был найден в лучшем состоянии, чем можно было бы ожидать... Мне не терпится услышать, что вы, в Филадельфии, объявите независимость. Видимо, потребуется составить новый свод законов, и я надеюсь, что в нем будут расширены права женщин и что вы будете щедрее к нам, чем ваши предки. Не оставляйте такую неограниченную власть в руках мужей. Помни, что большинство мужчин легко превращаются в тиранов, если только им предоставить такую возможность. Если это не будет сделано, мы поднимем восстание и не станем подчиняться законам, выпущенным без нашего участия. Разумные люди во все века отвергали обычаи, превращавшие нас в ваших вассалов. Так и вы отнеситесь к нам как к существам, отданным самим провидением под вашу защиту, и используйте свое положение для того, чтобы сделать нас счастливыми».
