— Кажется, сегодня ночью это и случилось, — сухо сказал собеседник.
— Да, — согласился Харт. — Не понимаю…
— Что ж, мистер Харт, — сказал мой друг, быстро, но тщательно оглядев комнату. — Не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?
— Конечно, нет.
— Мы оба слышали случившееся с нашей стороны беспроводной сети. Полагаю, это действительно был голос Тремейна?
— Да.
— Вы видели, как он пришел?
— Да. Он пришел за десять минут перед тем, как стал читать местные объявления. Вы знаете, мой кабинет рядом. Он зашел поздороваться и, как обычно, оставил там шляпу и пальто. Они все еще там.
— А потом пошел в студию?
— Да. Мы поболтали несколько минут. Я дал ему объявления, которые он должен был прочитать, а потом Тремейн пошел в студию.
— Свет горел?
— Да. Я пришел с ним. Тут все было, как всегда.
— Понимаю. А потом оставили его здесь одного?
— Да. Если работает неопытный диктор, во время трансляции его кто-то обычно подстраховывает в студии. Мы с бедным Тремейном по очереди сидели там, чтобы контролировать ситуацию. Но, конечно, это не относилось к нам самим, мы оба высокопрофессиональные дикторы.
— Тремейн зачитывает все объявления?
— Он зачитывал большинство из них. В общем-то, все, если не был в отпуске. Тут небольшой штат. Понимаете, это в основном ретрансляционная станция.
— Вижу. И вы оставили его тут одного?
— Да. Когда я вышел, он сидел у микрофона. Я оставил его и закрыл за собой дверь. Потом пошел в свой кабинет поработать. Конец месяца, нужно было много сделать, и я спешил. Я сидел в кабинете большую часть дня.
— И что случилось потом?
— Ну, в моем кабинете, как обычно, работал громкоговоритель. Он обеспечивает дополнительную проверку трансляции. Я так привык к нему, что почти не обращаю на него внимания. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Тут он заметно разволновался.
— Через несколько минут, — продолжал он, наконец, — я услышал в точности то, что и вы все.
— Понимаю. Вы слышали, как Тремейн крикнул, что свет погас и его душат?
— Именно.
— Конечно, вы не могли слышать это напрямую? — продолжал детектив.
— Нет. Студия абсолютно звуконепроницаема. Я сразу бросился к двери. Она была все еще заперта. Моя дверь была открыта, и могу поклясться, что никто не открывал дверь студии, не входил туда и не закрывал дверь за собой. Уверен, это было совершенно невозможно. Затем я обнаружил, что, переволновавшись, забыл ключ от студии на столе в своем кабинете. Я бросился назад, взял ключ, открыл дверь — и обнаружил, что в студии темно.
