Я развела руками и отвернулась к темному лесу, чтобы не видеть отшатнувшегося Дара. Он явно был если не в шоке, то в чем-то близком к этому.
— Знаешь… — Я начала вставать на ноги, потому что сидеть уже было невыносимо. — Рикель был не виноват. Хотя ты и сам это уже понял. Ты же мне об этом и расскажешь. Или уже рассказал? Не могу сообразить. — Снова вырвался дурацкий смешок.
Я с усилием потерла лицо, пытаясь вырваться из дурмана ощущений, выпутаться из паутины реальности прошлого и настоящего. Что для меня сейчас прошлое? То, где я сейчас? Или то, что я только что пережила в Дагре, в разрушенном храме Неумолимой?
— Рикель? — мрачным эхом повторил Дар и, медленно поднявшись, встал напротив меня.
— Он. Да. Потомок сидхе, ты скажешь. Или все-таки уже сказал? Неважно. Мама говорила, что наш удел — уйти или умереть. Она не ушла — и умерла. И Рикель твой, глупый мальчик, умер. Я тоже, скорее всего, скоро умру. Все вокруг меня умирают, так чем я лучше? А уйти не могу. Будь проклят этот и без меня уже проклятый мир! Пока не могу. Мне сначала нужно попытаться всё исправить. Придется просить Калахана. Он должен понять, он старый.
— Рэми. Ты. Меня. Пугаешь! — очень четко, выговаривая по слогам, повторил дракон.
— Ошейник, — невпопад заявила я, пристально уставившись на его шею. — Да. Я сниму. Завтра, сейчас нет сил. А потом тебе лучше уйти от меня. Навсегда. Пока не привязался и не привык… Это не принесет счастья. — Медленно кивнув, я прикоснулась кончиками пальцев к губам, которые почему-то были влажными и липкими.
Удивленно взглянув на руку, увидела кровь. Прокусила губу? Или это из носа идет?
— А хотя, знаешь, Дарио Шедл, — подняла я взгляд на дракона, который при звучании своего полного имени вздрогнул, словно его ударили, — лучше сейчас. Вот и кровь в наличии, не придется завтра ранить себя, чтобы ее добыть.
— Рэми, я не понимаю, что происходит, — с опаской проговорил он. — У тебя совершенно безумные глаза. Ты говоришь странные вещи… И знаешь то, чего не можешь знать.
— Ну не всё же тебе быть безумцем? — Вырвавшийся у меня смех напугал меня саму, и я резко оборвала его. — Давай-ка напоследок признаюсь тебе кое в чем, и на этом мы расстанемся.
— Говори, — склонил голову Дарио.
— Мне на самом деле не четырнадцать лет. Мне семнадцать. А хотя нет, еще шестнадцать. И я — девочка. Девушка. А вот это всё… — медленно обрисовала я руками свой силуэт, — личина. Только я пока не могу снять амулет. Это будет очень больно, лучше, чтобы рядом был лекарь.
