Я сделала паузу, а из-под ближайшего стола вдруг кто-то тихонько заскулил от страха.
— Ой, мамочки! — выдохнула Жанна и крепко сжала руки перед грудью.
Ирма насмешливо улыбалась, стоя рядом со мной. Вроде как расслабленно пристроившись возле своей приятельницы, как все считали, а по факту выполняя свою работу. Урсул тоже не отходил далеко, но не старался держаться совсем уж вблизи, как тень.
После сказок я спела, а потом сыграла. Помедлив немного, решила сегодня побыть истинной представительницей своего народа. Мои пальцы перебирали струны, и вместе с музыкой по залу разлетались цветные ленты моего волшебства. Я не стала придумывать ничего сложного. Просто здоровья добавляли мои чары всем, кто сегодня собрался послушать меня. Те, кто часто болеет, станут более крепкими. Испытывающие возрастные недомогания забудут про ноющие суставы и ломоту в костях. Ну а бедолаги, которые сейчас шмыгают носом и кашляют, быстро поправятся.
Но это самое большее, что я могу для них сделать.
Утром мы отправились в дальнейший путь. Я и Ирма вновь вскарабкались на Урсула, перекинувшегося в дракона прямо во дворе замка. Помахали домочадцам лорда Калахана и выслушали добрые напутствия.
И снова летим, задевая капюшонами плащей облака, ветер бьет в лицо, а далеко внизу стелется земля.
Всё той же неприступной стеной горы опоясывают мой родной край. А над Дагрой уже нет магического купола.
Я помнила вид с небес, который мне когда-то ментально передал лорд Калахан, вернувшийся после мести Гаспару. Ведь в те мгновения я видела то же, что и дракон. И с высоты это выглядело переливающейся пленкой, будто чудовищных размеров мыльный пузырь. Тогда я еще не знала, что так выглядит купол.
Точно такой же накрывает и Силиарию. Почти такой же. Наверное.
Сейчас же барьера не было. Не знаю, что сделали драконы и маги других рас, но закрытое королевство больше не являлось таковым.
Дракон кружил в небе по моей просьбе, позволяя рассмотреть происходящее. А взглянуть было на что…
Пожарища. Словно скелеты — остовы зданий и строений. Чернеющие ямы. Ленты дорог и черточки изломанных тел на обочинах. Разгромленные дома в деревнях и сёлах… Ни одного уцелевшего. Но при этом устояли храмы и часовни Неумолимой, поминальными свечками возвышаясь над разрухой. И везде трупы. Люди, скот, лошади, собаки…
Города, некогда бурлившие жизнью, опустели. Множество зданий превратились в щебень. И тоже тела — на улицах, площадях. И тишина. Мертвая, тяжелая.
