— Да, по поводу формирования трудовых отрядов, — ответил Самандаров. — Время не ждет, и этот вопрос требует самого оперативного решения.
Олимов, не отрывая пристального взгляда от лица секретаря обкома, хотел спросить еще что-то, но Самандаров опередил его:
— Что, товарищ Олимов, есть ко мне еще что-нибудь? Какие-то соображения?
— Салим Самандарович, хотелось бы знать… вот такой вопрос…
— Что-то неясно? — Самандаров прикусил губами новую папиросу, предложил закурить своему гостю, придвинув к нему коробку «Казбека».
— Хотелось бы знать, товарищ Самандаров, к нам, в Мехрабад, тоже будут эвакуированы какие-нибудь заводы?
— Нет, — коротко ответил Самандаров и, встав, начал вышагивать вокруг письменного стола.
— Почему же? — На лице Олимова отразилось недоумение.
— Видите ли, у нас не только в Мехрабаде, в республике нет необходимых условий и возможностей, чтобы принять их…
— А как в других республиках? Там такие условия есть?..
— Это их дело, товарищ Олимов, — резко перебил его Самандаров и с каким-то удовольствием, что не ускользнуло от взгляда Орифа, добавил: — Скажите спасибо, что в Центральном Комитете, учитывая наши доводы, освободили нас от этих крайне сложных забот!
Олимова несказанно удивил такой ответ — да нет, просто расстроил. Ведь он, как и другие мехрабадцы, был патриотом своего города, своей земли, он болел душой за свой край.
— Салим Самандарович, разве, приняв два-три крупных предприятия, мы не подняли бы тем самым экономический и производственный потенциал республики? Разве можно считать это лишней заботой в нынешних условиях?
Самандаров остановился, перестал ходить. В кабинете воцарилась такая тишина, что стало слышно, как стенные часы отстукивают секунды. Олимов почувствовал, что его последние слова задели Самандарова, он хотел развить свою мысль дальше, но секретарь обкома объяснил, что руководству республики виднее, как нужно поступать, что для работы крупных эвакуированных предприятий в Таджикистане нет условий, нет и рабочих рук, недостаточно электроэнергии, жилья, продовольствия… Да мало ли еще чего…
Разговор внезапно прервался. В кабинет вошли несколько человек, среди них Олимов узнал знакомых работников аппарата обкома. Невысокого синеглазого человека в штатском Ориф видел впервые и тотчас подумал, что это, наверное, и есть тот самый Сорокин, представитель партийной организации одной из областей Урала, которого ждал Самандаров. Так и оказалось. В генеральской форме Николаев, представитель Государственного комитета обороны.
