— Бен! Ты же ему не сказал?
— Сказал, конечно, — ухмыльнулся Рейх. — Он как раз двинул за одним из них. А потом уйдет. Ты же знаешь, я ревнив.
Мария вскочила с кушетки и уплыла в направлении кабинета.
— Бам, — молвил Рейх.
К одиннадцати часам ритуал угощения так разгорячил компанию, что гости мечтали только о том, чтобы уединиться в темноте. Мария Бомон никогда не обманывала ожиданий, и Рейх надеялся, что эта вечеринка не составит исключения. Она наверняка сыграет в «Сардинки». Он понял, что так будет, когда вернулся Тэйт с донесением о точном местопребывании схоронившегося д’Куртнэ.
— Не понимаю, как вам удалось пройти незамеченным, — прошептал Тэйт. — От вас на всех телепатических волнах просто несет жаждой убийства. Он здесь. Один. Слуг нет. При нем только два охранника от Марии. @кинс был прав. Он тяжело болен…
— Плевать. Я принесу ему облегчение. Где он?
— Идите под западную арку и направо. Вверх по лестнице. Через крытый мостик и направо. Картинная галерея. Дверь между «Соблазнением Лукреции» и «Похищением сабинянок».
— Типичненько-то как.
— Откройте дверь. Поднимитесь по лестничному пролету на следующий этаж. В прихожей охрана. За нею, внутри, сам д’Куртнэ. Это старый номер для новобрачных, пристроенный дедом Марии.
— О! Я использую это место по назначению. Я обручу его со смертью! А сам обведу всех вокруг пальца, крошка Гас. Даже не надейся, что мне это не удастся.
Позолоченная Мумия призвала собравшихся к вниманию. Румяная, потная, облитая розовым сиянием, Мария поднялась на подиум меж двух фонтанов и захлопала в ладоши. Потные руки смыкались, и хлопки эхом ревели в ушах Рейха. Смерть! Смерть! Смерть!
— Мои дорогие! Мои дорогие! Мои дорогие! — взывала она. — Мы так славно развлечемся нынче вечером. Мы сами друг друга развлечем.
По толпе гостей прокатился сдавленный ропот. Пьяный голос откликнулся:
— Да я просто туристка!
Заглушая смешки, Мария продолжала:
— Вы не будете разочарованы, потаскушки. Мы сыграем в чудесную старинную игру, и играть мы станем… в темноте.
Компания весело загалдела. Потолочное освещение потускнело и выключилось. Но подиум остался залит светом, и в этом свете Мария достала потрепанную книжку. Подарок Рейха.
Натяженье…
Мария медленно перелистывала страницы, моргая от усилий разобрать незнакомый шрифт.
Предвкушенье…
— Эта игра, — возгласила Мария, — называется «Сардинки». Разве не прелесть?
Она заглотила наживку. Она на крючке. Через три минуты я стану невидим.
