Допив свое пиво, прежде чем ему успели помешать, мистер Тидсон направился к столику миссис Брэдли и скоро уже увлеченно обсуждал сыр, ибо она выбрала сыр и крекеры вместо сладкого. Мистер Тидсон попенял ей за отказ от великолепного рулета, и они мило и вдохновенно побеседовали, а затем он вернулся на свое место.
После ланча миссис Брэдли приняла приглашение мисс Кармоди сопроводить их с племянницей до больницы Сент-Кросс, и никто из них больше не видел Тидсонов до ужина.
— Надеюсь, вы поживете здесь подольше, — сказала Конни миссис Брэдли, к огромному удивлению своей тетки.
— Надеюсь пробыть здесь столько же, сколько и вы, — отвечала миссис Брэдли. — Я обожаю Уинчестер, и кроме того, нам с мисс Кармоди есть о чем поговорить.
— У вас будет еще больше тем для разговоров, если дядя Эдрис найдет свою речную нимфу, — заметила Конни.
С заинтересованным видом миссис Брэдли попросила объяснений, хотя мисс Кармоди уже рассказывала ей по телефону о речной нимфе. Сейчас она почувствовала, что Конни нуждается даже в большей помощи, чем мистер Тидсон.
— А… — протянула она, когда Конни, не чуждая остроумию и обладавшая талантом подражания, представила живую картину восторгов мистера Тидсона, — это объясняет выражение его глаз. У него ликующий вид — знак, которого я привыкла опасаться у своих пациентов. Но теперь все прояснилось. Прояснилось, как воды Итчен, — добавила миссис Брэдли, глядя на прозрачную водную гладь, они уже преодолели короткий путь от «Домуса» до улицы Колледж-уок.
— Вы не считаете Эдриса сумасшедшим? — с тревогой спросила мисс Кармоди. — Вообще-то мне все равно, но я совсем не хочу, чтобы он помешался прямо в отеле.
— Да, здесь такому не место, — серьезно согласилась миссис Брэдли. — Более того, такая мысль не приходила мне в голову. Я упомянула о своих пациентах, потому что, за исключением очень маленьких детей, занятых очень темными делишками, все ликующие люди, с которыми я сталкиваюсь, до какой-то степени ненормальные.
— Но дядя Эдрис и есть маленький ребенок, занятый темными делишками, — заявила Конни.
Миссис Брэдли с ней не согласилась и выжидательно посмотрела на мисс Кармоди.
— Да, боюсь, Эдрис действительно ненормальный. В течение тридцати пяти лет его окружали только лишь бананы, — с безграничной простотой объяснила мисс Кармоди.
— Понятно, — отозвалась миссис Брэдли и задумалась. — Сомнений нет, это могло наложить серьезный отпечаток, особенно на чувствительную душу. У мистера Тидсона чувствительная душа?
