Как известно, скандальная слава очень способствует просто славе. Для множества «простых» писателей он — автор именно этого произведения, давшего ему, в свою очередь, и известность, и материальное благополучие.
Что ж, он с некоторой гримасой неудовольствия принял эту славу и это благополучие. Неудовольствие было вызвано тем, что вот — он серьёзный писатель, автор десятков книг, литературовед и переводчик (один только перевод «Евгения Онегина» с комментариями — это четыре тома по 500 страниц и 10 лет работы). В крайнем случае, он — энтомолог с мировой коллекцией бабочек, а на него смотрят все как на автора «Лолиты», по его же словам, самой чистой из его книг, наиболее отвлечённой и придуманной.
Оценка и самооценка великих людей часто не совпадают. Так, Норберт Виннер хотел, чтобы его считали великим математиком, а ему везде оказывали королевские почести всего лишь как отцу кибернетики. Наш Чуковский считал себя серьёзным литературоведом и некрасоведом номер 1, а пришлось всю жизнь носить корону детского поэта. Что делать, «мы выбираем, нас выбирают…».
Но «Лолита», к тому же, со всей её славой (или именно поэтому), по настоящему не была понята. Запретители, да и читатели хотели в ней видеть и видели «клубничку» (теперь, правда, в век сексуальной свободы, несколько увядшую). А вот трагедия осталась…
Как известно, высокая трагедия заканчивается гибелью главных героев. И здесь это как раз налицо: мать Лолиты погибает уже в начале романа, погибает случайно и неслучайно (можно сказать, в состоянии аффекта), развязав тем самым руки главному герою и главному извергу, Гумберту-Гумберту.
Когда же Лолита сбежала от него, и он потратил три года на то, «чтобы отыскать свою бежавшую возлюбленную и угробить её кота» — вспомним, что он подходил к её дому, держа в руке заряженный пистолет. Но в дверях первой оказалась она сама, а муж её не был тем разлучником, которого он искал, и вообще настолько ничтожен, что не мог быть героем трагедии…
Дальше, вспомним, их встреча, разговор за столом, прерываемый иногда перекрикиванием с глухим мужем. Гумберт зовёт её обратно к себе, плачет, и жизнь его заканчивается, но не тогда, когда она отказывается вернуться к нему… «Нет…, нет, душка, нет…, об этом не может быть речи. Я бы скорее вернулась к Уилти. Дело в том, что… он разбил моё сердце, ты всего лишь разбил мою жизнь».
Пишется любая большая книга, но в ней есть главная страница, остальное — оболочка, обёртка, подступы к главному. Искусство быть читателем — аккуратно прочесть, развернуть все страницы, чтобы найти бриллиант. И вот она — кульминация трагедии:
