На наш взгляд, одним из вариантов решения поднятой проблемы могло бы быть использование по аналогии такого вида судебного представительства, как представительство по назначению суда. О возможности этого свидетельствует уже упоминавшееся ранее разъяснение Верховного Суда РФ в Обзоре законодательства и судебной практики ВС РФ за первый квартал 2009 года по вопросу об источнике оплаты юридической помощи адвоката, оказываемой им бесплатно при рассмотрении судом материала о помещении несовершеннолетнего в центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей органов внутренних дел.
Применение ст.50 ГПК РФ могло бы быть целесообразным и при противоречии или несовпадении интересов законного представителя и представляемого им лица, признанного недееспособным. Уже упоминавшимся Постановлением Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 года были признаны не соответствующими Конституции РФ положение ч.1 ст. 284 ГПК РФ (позволявшее суду принимать решение о признании гражданина недееспособным лишь на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы и без предоставления такому гражданину возможности изложить суду свою позицию), положения ч.5 ст.37, ч.1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135, ч.1 ст. 284 и п. 2 ч.1 ст.379/1 ГПК РФ (лишающие гражданина, не участвовавшего в первичном судебном разбирательстве и признанного судом недееспособным, права обжаловать такое решение в вышестоящие судебные инстанции), положение ч.4 ст. 28 Закона РФ о психиатрической помощи (позволяющее принудительно госпитализировать недееспособного гражданина в психиатрический стационар без судебного решения). Несомненно, что уже в этих случаях (изложение и доказывание своей позиции, обжалование судебного решения) лицу, которому оказывалась психиатрическая помощь, и в отношении которого решается (или уже решен) вопрос о признании его недееспособным, требуется иной представитель, а не представитель, являвшийся инициатором лишения его дееспособности. Конституционный Суд РФ отметил, что закон не дает ответа на вопрос, обязан ли суд известить соответствующих граждан о предстоящем слушании их дела, и требуется ли суду обеспечить таким гражданам другие возможности защиты своих прав, например, путем назначения им адвоката, в законе также отсутствуют четкие и ясные критерии, позволяющие определить, какое состояние здоровья достаточно для признания недееспособности. Поэтому роль суда в рассмотрении такого рода дел не может сводиться лишь к формальному подтверждению выводов психиатров. Конституционный Суд также указал, что применять принудительную госпитализацию (являющуюся безусловным ограничением свободы) только на основании просьбы опекуна, особенно, при наличии конфликтной ситуации между недееспособным человеком и его опекуном, недопустимо. Любой опасности ограничения свободы должно противостоять право на судебное обжалование. Иначе ущемляется достоинство личности, несоразмерно ограничивается свобода и личная неприкосновенность человека, а также право на судебную защиту.
