- Видела! И не одного!
- Ну, значит, ты должна понимать.
- Что понимать?
- Значит, ты должна с первого взгляда различать этих чудовищ.
- Как? Каковы принципы, по которым можно отличить искусственного человека от настоящего? Назови хоть один!
- Марджори, с тобой стало трудно разговаривать! Это так не похоже на тебя! Мы собирались так хорошо провести время здесь, а ты все портишь!
- Не я порчу, Вик, а ты. Ты говоришь глупые, неправильные вещи, которые ничем не можешь подтвердить!
(Только не надо думать, что этим я хотела подчеркнуть превосходство искусственников над настоящими людьми, хотя по отношению к своей родственнице выглядело сказанное довольно резко и даже жестоко.)
- О, какая же ты злая и несправедливая!
То, что я сделала, вряд ли можно считать акцией в защиту прав искусственников - искусственникам в принципе не свойственна какая-либо клановость. Для этого просто нет никаких оснований. Я слыхала, что французы были готовы умереть за прекрасную Францию, но, согласитесь, трудно себе представить, чтобы кто-нибудь пошел на смерть за компанию «Гомункулус анлимитид». Наверное, я все-таки защищала себя, хотя, как в большинстве критических ситуаций, потом я не могла объяснить, почему именно я так поступила. Босс считает, что подобного рода решения возникают у меня на подсознательном уровне. Может, он и прав.
Я встала с кровати, сняла ночную сорочку и встала перед Вики.
- Посмотри на меня! - потребовала я. - Я - искусственница? Или нет? Если нет, то как ты можешь это доказать?
- Ой, Марджи, перестань дурачиться! Все знают, что у тебя самая красивая фигура в семье, и нет нужды тебе это повторять.
- Отвечай! Говори, кто я и откуда ты знаешь. Бери какие угодно анализы. Но скажи мне, кто я и чем это можно доказать!
- Ты - зануда, вот ты кто!
- Ладно, согласна! Пусть зануда! Но какая - настоящая или искусственная?
- О боже! Самая настоящая!
- Вот и ошибаешься - искусственная!
- О, ради бога, прошу тебя, перестань паясничать! Надень рубашку и ложись.
Но я не унималась. Я напугала ее до смерти, я рассказала ей все: в какой лаборатории меня произвели на свет, сообщила ей точную дату, когда меня вытащили из искусственной матки - день своего «рождения», заставила ее выслушать подробности моего детства в лабораторном приюте. Потом я вкратце пересказала ей перипетии моей жизни после того, как я покинула приют, - врала в основном потому, что не могла же я выдавать секреты Босса. Я просто повторяла то, что давным-давно рассказала, когда вошла в их семью, - что стала секретным коммерческим агентом. Босса упоминать никакой необходимости не было ни тогда, ни теперь - Анита решила для себя (а значит, и для всех), что я являюсь служащей какой-то космополитической компании - кем-то вроде анонимного путешествующего дипломата. Она ошибалась, но я не пыталась ее переубеждать.
