Она попыталась говорить тихо, но не смогла сдержать эмоций.
– Продукт?
– Так неудачники находят грязные деньги для грязных дел уже миллион лет. Наркотики. Нефть. Контрабанда. Тебе нужен продукт, чтобы развязать войну. Неважно, что именно это будет.
– Думаешь, эта черная дрянь – какой-то наркотик?
Ава взяла мешочек у Наташи, внимательно изучая:
– Зачем «Верапорту» хранить его в радиоактивном бункере? – спросила она.
Наташа обыскивала ящик.
– Может, потому, что это последнее место, куда заглянет нормальный человек?
– Или, может, эта дрянь радиоактивна? Может, излучение идет от нее?
– Не знаю, – сказала Наташа, взвешивая мешочек с черным песком в ладони. – Такого я определенно не видела у наших друзей из наркоконтроля. Но что бы там ни было, это страшно: страшно много денег для страшных людей и страшных газетных заголовков. – Она вернула крышку на место и открыла следующий ящик.
Он был полон банкнот, упакованных в пакеты для заморозки, заклеенные серебряной липкой лентой.
– Евро, доллары. Посмотри на всю эту наличку,
Наташа вытащила пачку рублей. – Глупо хранить столько денег в одном месте.
– Почему?
– Кто-нибудь, вроде нас, назовет координаты, и кто-нибудь, вроде Тони, сбросит бомбу, – сказала Наташа.
Ее голос звучал бесстрастно, хотя это требовало больших усилий. На самом деле она хотела кричать. Вдова видела инфраструктуру насилия сотни раз: аккуратную мастерскую, где изготавливали бомбы, ячейку террористов в замусоренном съемном доме, брошенную снайпером, торчащую из окна винтовку.
Наташа знала, что не убежит от этого. Это ее работа и ее жизнь.
Но она не могла припомнить времени, когда настолько эмоционально и физически уставала от битв.
«А сейчас я стою в полном наркотиков тайнике Юрия Сомодорова и чувствую, что скоро придется драться, и неважно, насколько я хочу этого избежать».
Наташа сунула пакет с банкнотами обратно в ящик.
Ава глядела на черную пыль в ее руке:
– Так, наш московский осведомитель оказался прав. Деньги «Красного отдела» текут через Южную Америку. «Верапорт», скорее всего, управляется Юрием Сомодоровым и как-то связан с европейскими операциями «Красного отдела».
– Ты имеешь в виду, с операциями Ивана, – уточнила Наташа. – Так финансировали Стамбул.
Слово встало между ними как призрак, и они обе это почувствовали.
«Эта комната убила моего брата. Этот наркотик. Деньги Сомодоровых».
Ава кивнула, составляя целостную картину:
– Вот наша ниточка. Эта комната. Мы им покажем. Уничтожим всю их сеть.
