«Не Авой Анатольевной Орловой, всеобщим клоуном, подружкой призрака, сироткой ЩИТа».
Иногда, признаться честно, Ава хотела, чтобы Иван Сомодоров связал ее разум с кем-то более приземленным или человечным: с Тони Старком или Филом Колсоном, или со скалой. С тем, кто пугался бы, рассказывал глупые шутки, или (ну да) с тем, кого может стошнить в неподходящий момент. Не со знаменитой Наташей Романофф, которая, похоже, с рождения сама меняла свои пеленки.
– Спасти меня, – Наташа попробовала не рассмеяться, перезаряжая винтовку. – Забавно. Разве ты носишь железный костюм или поигрываешь божественным молотом, или, может, ты большая и зеленая, с кулаками размером с «Приус»? Иначе тебе меня никак не спасти, малышка.
– Не называй меня так, – Ава сглотнула, пытаясь, чтобы голос звучал нормально, а не как сдавленный шепот, пока она дюйм за дюймом ползла по стволу и наконец очутилась рядом с Наташей.
Москиты жадно жужжали у ее рта, и Ава наклонилась, чтобы вымазать лицо в грязи, скопившейся внутри дерева.
«Предоставь Наташе найти самое влажное и жаркое место в самой влажной и жаркой стране».
– Я предупреждала о москитах, – сказала Наташа.
– А меня тошнит от того, как часто тебя пытаются убить, – огрызнулась Ава. Она подняла глаза и увидела, что Наташа просунула ствол винтовки в гнилое дупло. А потом почувствовала, как зудят щеки под ее утренней маской.
– О, – Ава шлепнула себя по лицу, раздавив жука размером с арахис грязными пальцами.
– Тихо, – прошипела Наташа.
«Класс». Ава глубоко вздохнула.
Наташа не сводила глаз с винтовки.
– Снайпер на два часа, – прошептала она и замерла, прицелившись в качающуюся в вышине листву.
БАХ!
Она перезарядила винтовку. Стреляная гильза пролетела мимо лица Авы.
«БАХ! БАХ! БАХ!» – ответили им русские снайперы.
Ава осознала, что дрожит, и инстинктивно пригнулась, хотя пули только царапали окаменелую кору тика, защищавшего их. У нее начиналась паника. «Остынь, – подумала она. – Вот оно. Представь, что это тренировка, что это все не настоящее. Представь, что тебя здесь нет».
«БАХ! БАХ! БАХ!» – отвечали русские винтовки.
«Тебя здесь нет, и снайперов – тоже... и москитов... и сотни градусов снаружи... и ста пяти – здесь...»
Ава так углубилась в себя, что не заметила следующего выстрела Наташи, пока мимо не пролетела еще одна гильза.
– Они засели в листве, между нами и вертолетом. Трое врагов, может быть, больше, – сказала Наташа, понизив голос. Она прильнула к прицелу. – Танго на деревьях. Звучит как мюзикл.
