Вокруг груды сидели четыре моряка и с десяток местных жителей, все широко улыбались и слушали рассказ одного из моряков. Из всей компании двое для вида держали в руках случайно выбранные из кучи предметы снаряжения, а один моряк использовал пухлый атлас экзотических растений в качестве подушки. Завидев приближающегося профессора, все погрустнели, поднялись с песка и не торопясь двинулись к куче. От расправы их спасло только появление запыхавшегося Тейе, который торжественно нес в руках палатку, отобранную у местных в самый последний момент — небезызвестный Тутуза уже держал ее в своих могучих руках с явным намерением нарвать из нее себе носовых платков.
Профессор для острастки прикрикнул на горе-команду и сел с Тейе под пальму, чтобы обсудить текущее положение дел. Картина вырисовывалась безрадостная.
Нанятые профессором десять моряков за три недели сумели упаковать четыре рюкзака и два тюка, которые будут нести панцирные ослоухи. Десять моряков и двое ученых могли унести двенадцать рюкзаков, поэтому оставалось собрать еще восемь штук. Несложный расчет показывал, что при нынешней скорости сборов, это великое свершение должно занять еще примерно шесть недель. Профессор начал испытывать легкую панику.
Вообще, моряки и местные жители были настроены исключительно доброжелательно, охотно поили и кормили путешественников, помогали найти самые зрелые и вкусные плоды бараньей пальмы, и даже ловко приманили несколько ослоухов. Это, впрочем, было несложно, так как ослоухи в своих крепких панцирях никого не боялись, передвигались не спеша, а ели один вид местной травы, которая и служила для них безотказной приманкой. Достаточно было собрать более-менее заметную кучку этой травы, которую моряки из деревни так и прозвали «отрада ослоуха», и рано или поздно возле этой кучи оказывался ослоух и не уходил, пока не съедал всю траву без остатка. Вовремя подкладывая траву в кучку, можно было удерживать ослоуха в нужном месте сколь угодно долго.
Ослоухов было в распоряжении экспедиции в достатке, чего не сказать обо всем остальном. Тейе мужественно пытался следить за сохранностью снаряжения и припасов, но тут творилось нечто странное. Никто не пытался что-либо украсть или испортить, ни местные жители, ни моряки не показывали ни малейшего интереса к пожиткам экспедиции, но предметы снаряжения, книги и одежда постепенно исчезали неведомо куда. В редких случаях удавалось перехватить ценный предмет до того, как он бесследно исчезал в хижинах местных жителей или домиках моряков. Пойманный с поличным похититель охотно отдавал украденную вещь и при этом показывал крайнее удивление, местные разводили руками, а моряки говорили:
