— А если я сниму под столом ботинки, — прошептал Саня Карцевой в надежде, что та оценит его остроумие. — Интересно, она тоже заметит?
— Перестань!
— Данилов! — услышал он.
На перемене Саня заверил своих однокашников, что не намерен сидеть с Карцевой. Тем более, она молчит, как рыба подо льдом.
— В общем-то, это насилие над личностью, — задумчиво сказал Бронников.
— Надо пойти к директору и прямо сказать, — предложил Толя Долин по прозвищу Доля Толин. — И на учкоме поднять вопрос!
Никуда они не пошли, и Саня на уроках литературы продолжал сидеть с Карцевой и пытался выполнить свой «разговорный минимум» хотя бы в половинном размере. Но это никак не удавалось.
…— Вот брошу школу и уеду в Сибирь, — сказал он один раз. — Как мой дед сделал.
— Перестань! — сказала Карцева и, подумав, добавила: — Не уезжай.
— Нет, уеду, — пригрозил Саня.
Это он вспомнил, как подслушал однажды, что его дед рассказывал своим знакомым. Вернее, не подслушал, а слышал. Он уже лег спать в тот вечер, а в другой комнате, как всегда, разговаривали. Его кровать как раз у стенки; там еще висит большая карта Африки из магазина «Глобус» на Кузнецком мосту. Если приложить ухо к южно-африканскому городу Мататиеле, то очень хорошо слышно, о чем говорят за стеной. Потому что под африканским городом Мататиеле Саня пробил большую дыру. Почти насквозь. Когда спать не хочется, он всегда садится в кровати и прикладывает ухо к Мататиеле.
Вот что рассказал тогда дед.
Когда он учился еще в школе, то в старших классах дружил больше всего с тремя ребятами — с Мишкой, Петей и Женей. С Женей он и сейчас дружит, а Петю убили на фронте. С Мишкой же их пути разошлись. Вскоре после войны. Из-за чего? Из-за голоса… Деда тогда только демобилизовали, и он решил поступить в педагогический на вечерний, а днем работать. Но где? И он обратился к Мишке, к закадычному другу Мишке, которого в армию не взяли, и он закончил институт и работал теперь в редакции молодежной газеты…
«Вы бы слышали, как он со мной разговаривал! Прошло сорок лет, а его голос до сих пор у меня в ушах. И никаких вопросов, никаких воспоминаний… Словно не было пяти лет дружбы, войны!»
Из-за этой дружбы в свое время дед и уехал в Сибирь, на тобольскую рыбстанцию, лаборантом. Бросил школу… Потому что, когда перешли в десятый, их, четырех неразлучных, решили разъединить и направить в разные классы.
Но он просто не мог без них. Это не каприз какой-нибудь. Действительно не мог. Конечно, виделись на переменках, после уроков. Но в классе ему их не хватало, как воздуха. И он перестал ходить на уроки. А тут еще, ко всему, руку правую на катке повредил, писать трудно… В общем, договорился через учительницу литературы с начальником рыбстанции и уехал на Иртыш, в Тобольск…
