Ныряю в беспроглядный туман.
Становится темно. Нет ни звуков, ни запахов. Пустота давит на меня, пытается вызвать панику. Мне хочется побыстрее убраться отсюда. Что-то кричит изнутри, молит о выходе. Но я не сдаюсь. Иду дальше.
Тень рождает на свет разные картины. Дождь из огромных башен, падающих на головы людям, стаю огромных мух, у каждой из которых по пять глаз, ежа с человеческими руками, плывущего по вертикали вверх.
А спустя миг вижу Чевинфорда.
Видение проясняется. Становится схожим на реальность. Он стоит и смотрит сквозь щель за тем, как Архиепископ с помощью непонятной магии убивает министра.
На этот раз я вижу все со стороны.
Чувствую свои эмоции, а не Чевинфорда. И не понимаю, почему аномалия отражает этот момент. Возможно, она была тогда где-то рядом, и просто запомнила это. Может, она десятки или сотни лет блуждает по морю.
Или куда вероятнее то, что кто-то при помощи теневой магии дал бездушному капитану эти воспоминания. Поддельные или принадлежащие кому-то другому.
От этой мысли меня бросает в озноб. Если он ошибается? Кто-то манипулирует им, а Архиепископ этого не совершал?
Иначе как это могло оказаться здесь?
Все аномалии Тени, сколько бы их не существовало, это единое существо. Любой ритуал, совершенный с помощью Тени, остается в её памяти навсегда. Хотелось бы узнать больше. Исследовать аномалию. Но я слабну, времени у меня немного, а корабль нужно спасать.
Чевинфорд здесь младше, с короткой стрижкой, гладко выбрит. Но самое разительное отличие — его лицо. Он напуган. Сжимает кулаки, едва дышит, по его лицу котятся капли пота.
Прохожу мимо, пытаясь задержать на нем взгляд подольше. Проникаю сквозь несуществующую стену.
В мое лицо ударяет холодный, колючий ветер. Он пронизывает меня с ног до головы, заставляя не смотреть. Аномалия из всех сил сопротивляется. Борется за жизнь.
За ветром появляется удушающая вонь, а потом ощущение, будто пространство сжимается. Вижу перед собой огромную пасть, готовую сомкнуться. Пасть словно бы состоит из воды. Из неё доносится жуткий, ужасающий рев, словно тысячи голосов одновременно молят о пощаде.
Пытаюсь позабыть о чувствах. О смраде и криках. Иду вперед. Пасть смыкается за мной, но холодный ветер все так же впивается в глаза не позволяя смотреть.
Вся дрожу. То зажмуриваюсь, то всматриваюсь в пустоту в поисках нужной мне души. Но вместо неё вижу сюрреалистичные картины. Огромные деревья, вместо плодов на которых растут человеческие головы. Исполинский, растянутый на все небо рот. Змею, извивающуюся в воздухе.
