Г р а ч е в. Возможно.
Н а т а ш а. Возможно! А мне нужен живой муж, а будущему ребенку живой отец!
А л л а. Что?!
Н а т а ш а. Умейте сдерживать свои страсти, Аллочка. Я его законная жена.
Пауза.
Х а н о в. Ну, вот что, Николай Васильевич, добровольцы найдутся и без вас. Если это будет крайне необходимо.
К н я з е в. Андрей Ильич, вы предлагаете мне отсидеться в кустах, на тихом бережку? Пошлете кого-то другого? Ну, а вы бы на моем месте? Вы бы как поступили?
Н а т а ш а (встает). Ну, с меня довольно, хватит. Николай, я уезжаю. И запомни: это наша с тобой последняя встреча.
К н я з е в. Наташа…
Н а т а ш а. Прости меня! Прощай. (Выходит, хлопнув дверью.)
А л л а. Николай Васильевич, не оставляйте ее сейчас одну! Господи, как все это нелепо, нет — ужасно. (Выскакивает следом.)
Г р а ч е в. Простите меня, товарищи, но мы теряем драгоценное время.
Х а н о в (не сразу). Время… Что значит — время? Тут на чашу весов поставлена человеческая жизнь. А какой ценой это измеришь?
Д я г е л е в (кашлянув). Товарищ капитан, а обо мне вроде бы здесь совсем забыли…
Г р а ч е в. Не забыл, Дягелев, не забыл. Ну, вот что, старшина, всех посторонних из опасной зоны вымести чистой метлой. Ясно? Ты все понял?
Д я г е л е в. Ясно, товарищ капитан!
Г р а ч е в. Выполняйте.
Д я г е л е в. Есть, товарищ капитан! (Выходит.)
К н я з е в. Андрей Ильич!..
Х а н о в. Нет, Князев, нет.
К н я з е в. В человеческом языке не существует более зловещего слова, чем «нет»! Оно губит, душит все, что имеет право на жизнь…
Х а н о в. А ты понимаешь, на что идешь?
К н я з е в. Андрей Ильич, я водолаз. И сын мой, когда родится, водолазом станет. Обещаю. Ведь кто-то сказал: «Нет большей радости, чем когда человек знает, ради чего он живет!»
Я с е н е в. Да, вихри, одни вихри вокруг нас…
Пауза.
Х а н о в. Помню на фронте: кажется, уж совсем безвыходное положение, одни убитые, другие контуженые, а ведь вставали и в атаку шли. Шли!
Молчание.
Я с е н е в. Андрей Ильич, ты хочешь, чтобы я санкционировал эту акцию?
Х а н о в. А санкция здесь не нужна, тут душа нужна, вера в человека.
Г р а ч е в. Здесь у вас скафандр лишний найдется? Я ведь тоже когда-то подводником был, служил на флоте.
К н я з е в. Эх, капитан, обнял бы я сейчас тебя так, чтобы косточки хрустнули, да расцеловал… Андрей Ильич, ну, дайте же нам «добро»!
Гаснет свет.
Врывается тревожная музыка. Все стихает. Загорается свет. Тот же вагончик. В вагончике Р о м а н и С в е т л а н а. Роман у рации.
