– О! – От злости не осталось и следа. Рафаэль старался помочь. От этой мысли на душе стало немного теплее. Но Кора по-прежнему не хотела надевать платье. Слишком живо воспоминание о пережитом шесть лет назад унижении. В ушах до сих пор звучали слова, сказанные с нежностью, что делало их еще более жестокими: «Как бы ни старалась, ты всегда останешься лишь бледной тенью твоей сестры».
Кора уставилась на платье и какую-то безумную секунду представляла себя в нем. К своему удивлению, ощутила желание его надеть. Глупое женское желание заслужить одобрение Рафаэля, нет, поразить, увидеть, как он разинет рот от удивления.
Стоп. Кора, осторожно.
Во-первых, ее не волнует, ну или не должно было волновать мнение Рафаэля. А во-вторых, на сердце тяжким грузом легло сознание того, что стоит им войти в ресторан и увидеть Кейтлин, как она тут же померкнет, какое бы платье ни надела. Лучше и не пытаться. Их шансы слишком неравны. Лучше оставаться такой, как есть, и если она «незаметна», так тому и быть. Кора отвела глаза от золотистого облака и повернулась к Рафаэлю:
– Я ценю вашу заботу. Искренне ценю. Но не могу его надеть. – Господи, какая бессмыслица! Она приготовилась к тому, что он будет возражать.
– Эй!
Она не успела ничего сообразить, разве что заметила неожиданное сочувствие в его голосе.
Рафаэль взял ее за подбородок с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание.
– Все в порядке. Не надо расстраиваться. Я этого не хотел и не понял, в чем дело, но, если вы предпочитаете свое платье, ничего не имею против. Только окажите любезность.
– Какую?
– Оставьте это платье себе для другого случая. Когда почувствуете, что вам в нем удобно. Потому что в нем вы поразите весь мир и того мужчину, для которого его наденете.
Кора кивнула, с трудом удержавшись, чтобы не заплакать.
– И еще одну любезность.
– Зависит от того, что это.
– Не могли бы вы сегодня вечером распустить волосы.
– Зачем?
– У вас красивые волосы, и, мне кажется, их должны видеть все.
Она взглянула на него, и способность мыслить исчезла. Его глаза светились искренностью и огнем, от которого кружилась голова.
– Я… я…
– Позвольте мне.
Пальцы Рафаэля коснулись ее волос, осторожно и ловко вытащили огромное количество шпилек и заколок, державших их под контролем.
– Вот так.
Удовлетворение в его голосе ласкало слух и исключало любые возражения. Кора слегка тряхнула головой и почувствовала, как локоны упали на плечи. Она подняла глаза на Рафаэля и – боже правый! – ей захотелось, чтобы он ее поцеловал.
