Тот, поклонившись, вышел.
Сообщение о предстоящем триумфе взволновало его. Это был первый в его жизни триумф. Мысли и чувства перемешались, гордость и торжество закипая, булькали в нём. Он долго не мог уснуть, но о Минервине так и не вспомнил.
На следующий день ещё до рассвета войска Константина начали движение в сторону Аквинкума. Между поселениями колонна двигалась максимально быстро, но вот в самих поселениях народ встречало воинов с цветами. С такой переменной скоростью войско Константина, наконец, добралось до предместья Аквинкума. В одном из общественных зданий в присутствии членов магистрата и преториата Константин облачился в белую вышитую пальмовыми ветвями тунику, украшенную золотыми звёздами пурпурную тогу, на его голову водрузили лавровый венок. В этом наряде он пересел в круглую позолоченную колесницу, которой управлял раб, запряжённую четвёркой белых лошадей. В одной руке Константин держал богато украшенный скипетр из слоновой кости с изображением орла наверху, в другой, лавровый венок. Колесница повезла его по центральной улице города вслед за членами магистрата. За ним следовали музыканты, трубачи и далее воины его легиона. Вдоль улицы стояли жители в праздничных костюмах с цветами, которые они бросали под ноги триумфатору с криками: «Триумф, триумф!», «Слава Константину!», «Слава императору!». Константин улыбался и кивал жителям и приветствовал их поднятой правой рукой с лавровым венком. Процессия повернула к амфитеатру. Когда колесница въехал внутрь, то Константина оглушил рёв восторженных зрителей заполнивших полностью все трибуны. Все стоя рукоплескали ему с криками: «Триумф, триумф!», «Слава, слава Константину!», «Слава императору!». Колесница, сделав круг почёта вокруг арены по лепесткам роз, бросаемых зрителями на землю, подвезла Константина к ступенькам, которые вели в центральную ложу, где его ждала улыбающаяся Фауста. Она была одета в белую с золотыми блёстками тунику и с толстой золотой каймой внизу. Поверх туники, Фауста была завёрнута в прозрачную белую палу, край которой был накинут на её голову. В руках Фауста держала пальмовую ветвь, которую бросила мужу под ноги. Константин улыбаясь, подошёл к ней, Фауста поцеловала его, и они оба повернулись к зрителям, чем вызвали небывалый восторг. Константин поднял правую руку, несколько раз кивнул зрителям, поворачиваясь в разные стороны, затем сел. Трибуны стали успокаиваться и усаживаться на свои места. Торжественно зазвучали трубы. На арену для разогрева публики вышло двенадцать прегинариев с деревянными мечами. Они разделились на два равных отряда и стали сражаться друг с другом. Трибуны живо реагировали на их выпады или ошибки. Константин посмотрел на Фаусту, она это заметила и в тот же момент, как бы случайно, с её головы упал край палы. Её вьющиеся волосы, подобранные несколькими витками золотой нити упали ей на плечи. Красивый точёный профиль, ниспадающие на грудь, красиво уложенные волосы, алые, слегка полуоткрытые губы, Константин залюбовался своей женой. Она повернулась к нему и улыбаясь спросила:
