Скора и Митуса сидели дома и разговаривали. Вдруг Митуса замолчала, прислушалась, потом резко встала со словами:
— Выходи дочка на улицу Марка встречать!
— Ой, — ойкнула Скора и волнуясь, стала осматривать свою одежду, — я и не одета толком.
— Поздно дочка, они уже рядом.
— Кто они, Марк и отец?
— Марк и Константин, — задумчиво улыбнулась Митуса.
— С каким Константином, с императором? — недоверчиво переспросила Скора.
— С ним, с ним, не сомневайся, — продолжала улыбаться Митуса.
— Я не выйду, — начала отказываться Скора.
— Не артачься, Константин специально на тебя посмотреть едет, не выйдешь, он в дом зайдёт.
— Да откуда ты всё знаешь, — бормотала Скора, быстро поправляя свою косу и вышитую узорами рубаху.
— Знаю, знаю, всё знаю, полушубок одень и пошли, я вот только медку мужикам налью, — произнесла Митуса, наливая в большие глиняные кружки хмельного мёду.
— А мёд-то им зачем, — спросила Скора, накидывая лисий полушубок.
— Так ведь с победой они возвращаются, — усмехнулась Митуса.
Скора вышла на крыльцо, очень яркое солнце висело в зените, несколько баб о чём-то судачили у соседнего дома, чуть дальше шумно игралась ребятня, и больше никого не было видно. Было тепло, Скора просто стояла, наслаждаясь синевой неба, заснеженными лесистыми холмами, лёгким запахом дымка, от топившихся печей, прикрыв от удовольствия глаза, она вдруг услышала топот копыт. Открыв глаза, Скора увидела, то, что так давно хотела увидеть, к ней скакал Марк и с ним ещё какой-то очень важный мужчина. Видимо Митуса, как всегда, оказалась права, это был римский император Константин, но Скора смотрела не на него, а на своего Марка, он был цел, невредим и вернулся к ней и это было самым главным.
Константин вместе с Марком подскакал к не очень большому дому. На крыльце стояла красивая беременная женщина, и с таким знакомым ему лицом и во все глаза смотрела на Марка, тот улыбаясь, спрыгнул с коня:
— Я сейчас, — и побежал к ней.
— Ладно, я подожду, — улыбнулся император и тоже спешился. Он видел, как женщина обняла Марка, а тот весь, сияя, прижал её к себе. Видимо от смущения женщина не захотела целоваться и просто положила свою голову Марку на грудь.
Немного постояв с любимой, Марк захотел представить её императору, но Скора заупрямилась:
— Куда я с таким животом.
— Он специально приехал на тебя посмотреть, улыбался Марк.
— Чего на меня толстуху смотреть, — упрямилась она, но с крыльца всё же спустилась.
Константин улыбнулся, услышав эту перебранку влюблённых, и сам подошёл к ним:
