Отдохнув там несколько минут от мирской суеты и попросив у Господа встречи с водителем по фамилии Иванов или, на худой конец, Федотов, он снова уставился на подотчетную ему дорогу, полный надежд и ожиданий. Именно в этот момент из-за поворота показалась машина среднего брата.
Вдохновленный этим новым обстоятельством мастер свистка и виртуоз протокола не стал тратить время на скучный осмотр транспортного средства, а сразу взял быка за рога и потребовал права, которые и были незамедлительно ему предоставлены.
Открыв документ, гаишник тихо ойкнул и зачем-то опасливо посмотрел по сторонам. Затем, бормоча «Криппа, Криппа, опять Криппа», — принялся вертеть корочки так и эдак. Он просматривал их на свет, проводил ладонью по краям, даже пытался обнюхать, словно надеясь увидеть чудесное превращение странной фамилии во что-то более благообразное и ему привычное. Я думаю, что на этой стадии он был бы уже одинаково рад как Сидорову так и Рабиновичу, но увы, все его манипуляции ни к чему не привели и странная, доселе не встречавшаяся ему фамилия, три раза появлявшаяся перед его взором за последние десять минут, продолжала теребить его воображение, мешая отдаться исполнению привычных и приятных служебных обязанностей. Отпустив среднего брата, человек в погонах горестно вздохнул и побрел в свою будку зализывать душевные раны. Продолжать свои «проверки на дорогах» служивый явно больше не желал. До будки он, однако, не добрался, ибо на арене появилась машина другого среднего брата.
Дальнейшие события, со слов этого брата, выглядели следующим образом. По мере приближения машины к милицейскому форпосту водитель, как полагается, сбросил скорость и мог во всех деталях различить странного человека в форме, который медленно, как оживший памятник самому себе, разворачивался в сторону дороги. Завершив маневр, заведующий будкой стал с подозрением всматриваться в приближающееся к нему авто. Его лицо было напряжено, а весь облик выражал какую-то внутреннюю борьбу, словно он не мог решить какую-то очень важную для себя житейскую задачу. Наконец, его жезл неуверенно дернулся, что с некоторой натяжкой можно было бы интерпретировать, как приглашение остановиться для осмотра и проверки документов. Мой дядька дисциплинированно затормозил напротив будки и приготовился показывать бумажки. Однако блюститель правил движения повел себя, мягко говоря, странно. Он первым делом подошел к машине и заглянул в салон, после чего несколько секунд неотрывно смотрел на водителя. Сие наблюдение произвело на него неизгладимое впечатление. Он вдруг замахал руками, как ветряная мельница в ураган и стал показывать жезлом в направлении дороги. Озадаченный странным поведением представителя силового ведомства мой дядька, тем не менее, поспешил проследовать в указанном направлении. Много позже, при обсуждении этого эпизода, мы поняли причину внезапно приключившегося с лейтенантом приступа идиотизма. Дело в том, что четвертый повстречавшийся ему Криппа был как две капли воды похож на третьего, и бедняга лейтенант видимо решил, что тот третий специально вернулся с полдороги, чтобы еще раз поиздеваться над потерявшим веру в разумный мир офицером и расшатать его и так уже изрядно подорванное душевное здоровье.
