И как из-под земли, перед ним нарисовался боец. Он был ещё очень молод, не старше двадцати лет, как мгновенно про себя отметил Руков. Увидев, что возможный противник без оружия, боец подошёл ближе, чтоб лучше рассмотреть Беглеца.
— Ты кто? — спросил он Стаса.
— Грибник, — тихо ответил Руков.
— Кто? — переспросил боец и невольно приблизился к Стасу, чтобы лучше расслышать. Но тут сработал электрошокер, вскрикнув, боец осел. Руков тут же подобрал его автомат, отстегнул от него магазин и откинул подальше, а так же достал патрон из ствола и его тоже выбросил. Кинув автомат на землю, Стас кинулся убегать, быстро, как только мог. Метров через двести, он наткнулся на какой-то ручей. Прямо по его руслу побрёл вверх по течению. Потом вышел из ручья, пересёк лесную дорогу. Он всё уходил и уходил, от этого ужасного места. Стас менял направления, петлял, как заяц. Ещё два раза он шёл по руслам ручьёв, чтоб сбить со следа возможную погоню с собаками.
Наконец, под вечер, он набрёл на четыре стога соломы, стоявших на небольшой поляне. Устал Стас страшно, закрывались глаза, а в сознании вновь и вновь всплывал вопрос: «Неужели спасся, неужели ушёл?». И веря, и не веря в свое спасение, он заснул в одном из стогов.
На следующее утро Стас проснулся рано. Ему хотелось есть и пить, сильно болели мышцы. Особенно ныла не до конца зажившая левая нога. Руков её осторожно ощупал, нога опухла. Но хуже всего было у него на душе: и противно, и какая-то пустота, и злость на самого себя. Сейчас, вспоминая вчерашнее бегство и то, что он поддался этой взбалмошной девчонке, Стас больше всего злился на себя, за то, что чуть-чуть поторопился. Он, возможно бы, сбежал при захвате базы и без помощи Леры. Да, даже если бы не сбежал, всё равно у него была возможность выжить и остаться верным жене, и просто уважать себя.
Услужливая память напомнила ему проповедь Сергея Павленко. Он тогда говорил, что в истории израильского народа был такой эпизод. Их первый царь, его имя Стас не запомнил, во время военных действий должен был дождаться пророка, чтобы тот принёс жертву Богу. Но так как пророк не приходил, а положение всё ухудшалось и ухудшалось, тогда сам царь принес жертву Богу за пророка. И как только он это сделал, пришёл пророк и провозгласил царю: за то, что он его не дождался, у него отнимется царство. Стас вспоминал, как Сергей тогда говорил, что так и мы верующие иногда теряем очень многое из благословений Божьих, из-за нашего недоверия Богу и нашей поспешности. Мы часто пытаемся сами сделать то, что уже просили у Бога.
