Ахальо забарабанил пальцами по столу, затем вскочил, поклонился и сказал:
— Спасибо, уважаемый Гранс, за предложение, я обязательно подумаю над ним.
Сказав это, Ахальо пошел по направлению к двери и столкнулся с Минтрой, несущей кувшин с вином.
— Погоди, я тебя проведу мимо зверя, — бросила через плечо девушка, поставила кувшин на стол и обменялась взглядом с братом.
Они вышли со двора и девушка, наматывая на палец прядь волос, тихо спросила:
— Не договорился, да, с Грансом?
— Не знаю еще, — равнодушно пожал плечами Ахальо, уже давно решивший для себя, что они с мальцом вполне обойдутся без проводника. И смогут потратить лишь половину из тех колец, что лежали за воротником у чародея. Тем более вторую половину он твердо решил прогулять.
— Жаль, — вздохнула девица, искоса поглядывая на мужчину.
— Ага, — кивнул Ахальо и с интересом посмотрел на Минтру. — А ты не подскажешь, где в этом городке можно угостить девушку вкусным десертом?
Ахальо словно барахтался в вязкой пустоте. Он вроде бы пытался вырваться наверх, на свободу, чтобы глотнуть свежего воздуха, но чья-то сильная и невидимая рука хватала его с утроенной силой и тянула обратно во тьму, где не было ничего, кроме оглушающей головной боли.
С огромным трудом чародей разлепил глаза и тупым, ничего не понимающим взглядом, принялся сверлить замызганный деревянный потолок дешевой комнаты. Тянущая пустота отступила, однако боль в затылке оставалась прежней.
Мир, до этого сузившийся до размеров гудящей черепной коробки, расширился, и что-то мерзкое стянуло желудок, затем быстро поднялось по пищеводу и превратилось в отвратительную отрыжку.
— Фу, — простонал Ахальо, пытаясь поднять ватную руку и оттереть пот со лба.
Он пытался взглядом зацепиться за что-нибудь, что помогло бы ему восстановить в памяти события прошедшей ночи, но тщетно. На потолке ничего подобного не было. А для того, чтобы перевернуться набок, требовалось приложить чудовищные усилия.
Тревога, комом нараставшая в груди, взяла верх, и чародей со слабым стоном перевернулся набок. Это была обычная дешевая комната, какую можно найти в любом притоне любого захолустного городка. Расстеленная кровать со смятым бельем указывала на то, что на ней когда-то, когда голова еще так сильно не раскалывалась, может, часов пять-семь назад, лежало двое. Одним из этих двоих был Ахальо. А другим? Точнее другой?
«Как же ее звали?» — чародей принялся судорожно вспоминать имя давешней знакомой, — «Мантра? Мурта? Мила? Нет, все не то… А, Минтра!»
