— Хочешь попробовать? — ласково спросил мальчик и протянул вперед охапку веток.
Коза моргнула и сделала еще три шага.
— Ну же, держи, — подбодрил ее Егор и потряс пучком листьев.
Осмелев, коза подошла к человеку и принялась сперва осторожно, а затем с жадностью отщипывать листья и жевать их.
— Молодец, — прошептал Егор, положил ветки на траву, а сам подошел к козе сбоку, держа в руках бурдюк.
Он подлез к животному снизу и уставился на набухшее вымя. Скрывая отвращение, дрожащей рукой он сжал его и надавил. Тонкая струйка розоватого молока брызнула так неожиданно, что Егор вздрогнул и выронил из другой руки бурдюк. Коза на мгновение оторвалась от своего рациона, смерила человека презрительным взглядом, после чего вновь вернулась к своему занятию.
Подняв бурдюк с травы, Егор расправил горлышко, подставив его под предполагаемую траекторию полета струи, и вновь сдавил вымя животного. На этот раз струйка молока попала прямо в отверстие. Воодушевившись, он с усердием заработал руками. Через некоторое время бурдюк наполнился чуть меньше, чем на половину. Коза доела угощение, презрительно фыркнула, дернула хвостом и резво отбежала в сторону, едва не опрокинув бурдюк.
Егор заглянул в горлышко, оценивая количество молока, после чего посмотрел на козу, поклонился и серьезным тоном сказал:
— Спасибо большое. Вы мне очень помогли.
Коза моргнула, махнула хвостом и с гордым видом пошла прочь. Пожав плечами, Егор поднял бурдюк и пошел к шатру. Ахальо ползал среди вещей и радостно гулил.
Остановившись на пороге, Егор в задумчивости почесал затылок. Молоко он добыл, но как напоить им младенца? Он сильно сомневался, что тот будет пить как взрослый человек, а бутылочки с соской у них точно не было. Пока он думал, Ахальо подполз к свернутой рубахе и принялся посасывать рукав.
— Фу, нельзя, грязная! — ругнулся Егор, отнимая ребенка от рубашки.
В ответ Ахальо захныкал, и в скором времени хныканье переросло в плач.
— Да что ж с тобой делать, — тяжело вздохнул Егор.
Он уже решил дать младенцу обратно рукав рубахи, как его озарила мысль.
— Блин, точно! — воскликнул он и принялся ворошить кучу белья.
Вскоре он достал более-менее чистую тряпку, критично осмотрел ее, не обращая внимания на горький плач чародея. После чего с этой тряпкой Егор подошел к бурдюку и как следует смочил ее в розовом козьем молоке.
— Смотри, что тебе сделал дядя Егор, — улыбнулся он Ахальо, который вдруг замолчал и голодным взглядом посмотрел на своего спутника.
