— Мам, ты обещала сказку почитать… Я не усну без неё… — раздался сонный детский голосок.
— Я сейчас, Иришка, уже иду.
Мы молча наблюдали, как Наташа вошла в комнату дочери, взяла в руки книгу и стала читать сказку о волшебной фее. Только после этого Анна произнесла:
— Доченька, вот мы и встретились, ты очень изменилась, стала просто красавицей… А эта маленькая девочка моя внучка… Какая хорошенькая, просто чудо! На меня похожа в детстве…
— Мамочка, посмотри, посмотри, — таинственно зашептала девочка, — фея нас услышала и пришла в гости, она улыбается нам… Видишь?
— Ириша, о чём ты? Какая фея, где? — не поняла Наташа.
— Да вон же у дверки стоит! А с ней эльф… он так на дядю Клима похож.
Наташа обернулась назад и отчего-то заплакала.
— Мамочка, не плачь, не плачь, они добрые, они нас любят!
— Знаю, солнышко, знаю…
— Нам пора, Анна, — виновато проговорил я.
— Да, Клим, уже уходим… я попрощалась.
В следующее мгновение луч Пламенных перенёс нас в сферу отдохновения.
Но пробыли мы в ней совсем недолго.
— Клим, я знаю, что мне нужно уходить прямо сейчас… я уже смирилась с этим, такова моя судьба… Спасибо тебе за всё. Позаботься о Наташе с Иришкой, если это, конечно, возможно. Прощай.
— Нет, Анна, до свидания, когда-нибудь мы обязательно встретимся. Не беспокойся, я всё сделаю. Удачи тебе!
Когда силуэт Анны растворился в пространстве, я отправился обратно в таёжную глухомань. Погода на удивление стояла тёплая и солнечная, а лазурное небо лишь изредка тревожили невесомые белые облака. Моё тело лежало там же, где я его оставил в первую ночь моего приезда в эти места. Ни одно животное никогда бы не посмело его тронуть, даже если бы оно пролежало ещё тысячу лет. С некоторым сожалением я втиснул сознание в свой временный «домик», несколько секунд приноравливаясь к ещё незабытым ощущениям. Я даже не знал точно, сколько отсутствовал, да собственно говоря, это и не имело особого значения сейчас. В данный момент я думал совсем о другом, в моём сознании всплывали образы Анны, Наташи, Иришки и тех несчастных душ, наконец, обретших свою свободу, я размышлял об истоках предательства, о вере и, конечно же, о себе… И я прекрасно понимал, что покидает эти края уже далеко не тот человек, который ещё совсем недавно приехал сюда. Во мне многое изменилось, я перешёл на иную ступень своего внутреннего роста. Но это не давало мне каких-то особых льгот, скорее — наоборот, накладывало ещё большую ответственность.
