— Джеймс когда-нибудь приезжал в Зетлехан? — спросила она, вместо ответа.
— Нет.
— Чтобы не пошли слухи?
— Слухи ходят всегда, с ними разбирается администрация дворца, — сказал Алим. — Нет, Джеймс никогда не приезжал, потому что не приезжала Флер.
— Правда?
— Она настаивала, что заслуживает большего, чем шатер в пустыне. Поэтому отец предоставил ей и Джеймсу дом в Лондоне и апартаменты в Риме.
— В «Гранде Лючии»?
— Нет. Они начали ужинать в отеле только после того, как я его купил. — Алим улыбнулся. — Джеймс и Мона там познакомились — она приехала на юбилей свадьбы своих бабушки и дедушки, а Флер и Джеймс навещали отца.
Конечно. Габи вспомнила, что Мона упоминала что-то подобное; но тогда это казалось совсем не важным.
— Я не хочу быть твоей любовницей, Алим.
— Ты будешь не любовницей, — сказал Алим, — а фавориткой.
Он говорил так, словно это награда.
— Я не хочу быть как Флер, — заявила Габи. — Не хочу привозить ее сюда и…
Но в то же время она сражалась с собой, потому что в словах была ложь. Она больше всего на свете хотела, чтобы Лючия лежала сейчас между ними. Мысль о том, что они будут навещать Алима, что ее дочь вырастет, зная любовь отца, была очень привлекательна.
— Разве это так ужасно? — спросил ее Алим. — Я позабочусь о вас обеих.
Габи смотрела на него в упор.
— Ты можешь часто приезжать сюда, но все равно развивать свою карьеру…
Габи презрительно фыркнула.
— Помнится, ты мне уже обещал один раз помощь в карьере. Но долго это обещание не протянуло.
Ей до сих пор было больно; одно воспоминание вернуло ей всю боль, которую Алим причинил.
— «Гранде Лючия» все равно продана.
— Контракты еще не подписаны.
Это ее не успокаивало; Бастиано был другом Алима, но для Алима это имело мало значения. Он был безжалостен, когда хотел получить желаемое.
Но не в этот раз.
— Я не хочу работать на тебя, — сказала Габи уверенно. — Я хочу сделать карьеру сама.
— Ты сможешь это сделать и все равно часто видеться со мной.
— Где?
— В основном здесь, — сказал он. — А когда в Зетлехане все нормализуется, я смогу проводить больше времени с тобой и Лючией в Риме…
— Ты имеешь в виду — когда ты женишься и родится наследник?
— Да.
Даже если ее такая жизнь приводила в ужас, он был так воспитан.
— Когда так поступил твой отец, тебе это не понравилось, — отметила она.
— Тогда я не знал, что и он, и моя мать организовали все к своему комфорту. — Он коротко рассказал, как узнал, что мать вела куда более счастливую жизнь, чем он думал. — А мы можем все сделать еще лучше.
