Первыми не выдержали горожане Аахена, прогнав наместника императора Оттона и открыв ворота перед войском Фридриха...
— Не могли бы вы пояснить, почему Фридрих прорывался именно в Аахен? — перебил Константин.
— На коронацию. — Не понял вопроса оруженосец.
— Но он уже вроде как был коронован? — мальчик недоумённо пожал плечами.
— Короноваться, мой мальчик, следует на правильном месте![62]— снисходительно улыбнулся трубадур, после чего продолжил: — Таким образом, будучи в возрасте двадцати одного года, наш золотоволосый король и император взошёл на трон Карла Великого[63]и поклялся перед возложившим на его голову корону архиепископом Зигфридом Майнцским[64]совершить крестовый поход.
Помню, как побледнел тогда мудрейший из людей, досточтимый Вильгельм Францизиус. И было от чего! Во-первых, кому идти в крестовый поход, а кому и посидеть в резерве, должен был решать Папа...
— Я опять не понимаю, — отложил перо Константин, — сначала вы говорите, что Папа мечтал об освобождении Иерусалима, а затем получается, что Фридрих поторопился, взяв на себя эту инициативу.
— Возложить миссию и наблюдать, как её захватывают, — суть не одно и то же. Иннокентий мечтал остаться в летописях, именно как провозгласивший победоносный крестовый поход. Иными словами — крестовый поход должен был стать наиважнейшим его заданием христианскому королю, а Фридрих сам поставил себе эту задачу, сам встал во главе крестоносцев и сам собрался освобождать от неверных Гроб Господень!
— Но мой король вполне мог действовать и с согласия Папы, они же всё время переписывались, — развёл руками оруженосец. — Откуда нам знать, как там было на самом деле. Ведь Фридрих — «дитя Апулии», а устами младенца, как говорится... Во всяком случае, я не слышал, будто бы позже Папа как-то наказал нашего короля за его поспешность.
— А разве можно наказывать человека, который отправляется на подвиг? — парировал Фогельвейде. — Ладно, конечно, мы можем оставить в черновике две версии, мою и господина Франца. Пусть хозяин этого замка сам решит, что побудило Фридриха: приказ Иннокентия или благородный порыв. От себя я могу добавить лишь одно: юный король много раз задумывался о своём призвании. Он дружил с фанатичными молодыми канониками, и те видели в нём юного миссию. Он ночи напролёт проводил с парнями из своего ближнего окружения, и они вместе обсуждали планы героического захвата Иерусалима... С юных лет Фридрих состоял в ордене цистерцианцев
