Эта беседа имела одну сторону, невыгодную для Саши, о которой он пока не подозревал.
Оставшись один в кабинете, Леонид Сергеевич задумчиво выдыхал кольца папиросного дыма одно через другое и размышлял о словах учительницы.
«Странно все это, – думал он. – Был ведь парень как парень. А тут как шлея под хвост попала. Ох! Чувствую, погорюем мы еще с ним. Если откажется в комсомол вступать, проблем не оберемся. Может, его в профтехучилище сплавить? Там таких, как он, хулиганов пруд пруди. Вот только как Саныч на это посмотрит? Обидится ведь смертельно, чертяка. Хотя чего ему обижаться, лет пятнадцать назад за такие слова можно было и в лагерь загреметь под фанфары. Так что пусть радуется, что Хрущев оттепель устроил».
Подумав, он решил позвонить Петру Александровичу и решительно затушил дымящуюся папиросу в пепельнице, полной окурков.
– Слушай, Саныч, – сказал он в трубку. – Тут такое дело. Придешь на тренировку, загляни ко мне. Есть разговор.
Положив трубку, обратился к секретарше:
– Женечка, дружок, если я закручусь с делами, напомни, что у меня разговор с Петровым.
– Хорошо, Леонид Сергеевич, – ответила звонким голоском секретарша, и Харитонов расплылся в довольной улыбке. Клавдия Васильевна, называя сослуживца мужа кобелем, в общем не погрешила против истины. Конечно, он не переспал со всем женским коллективом, в чем та в запале его обвиняла. Но с Женечкой директора школы связывали именно неформальные отношения. И он почему-то считал, что вверенный ему коллектив об этом не подозревает.
Ха-ха, наивный человек! Если бы он только знал, что в это самое время в учительской преподавательницы увлеченно разглядывают рисунок его эрегированного члена в масштабе один к одному, аккуратно начерченный Женечкой на вырванном листке из тетрадки по арифметике ученицы 2«а» класса Светы Котовой!
Погладив под юбкой секретаршу по упругому бедру, там, где заканчивается чулок, прихваченный резинкой, Леонид Сергеевич отправился на урок обществоведения, где собирался рассказать ученикам о моральном кодексе строителей коммунизма. А Женечка позже исполнительно напомнила появившемуся директору о его просьбе.
Во второй половине дня секретарша ушла по делам, поэтому не слышала, как за плотно закрытыми дверями яростно матерились два бывших офицера. Хорошо, что в это время их не могли слушать ученики.
Однако время поджимало, особенно тренера, которому нужно было вести группу на занятия, поэтому они расстались, так и не договорившись ни о чем.
