— Стоять! — тут же раздался голос ближайшего. На его лице не было того же опустошающего счастья от встречи, как у меня.
Торек подошел, но не произнес ни слова, осматриваясь.
— Мы не заражены! — крикнула я, понимая, что в настоящем мире никто не поверит на слово.
— Возможно, — так же сурово ответил караульный. — Вы откуда?
— Из Подмосковья, — я решила не врать. Они должны соблюсти все процедуры, и я их мнение полностью разделяла.
К мужчине подошли другие, и один из них ответил чуть более приветливо:
— Карантин! Сами понимаете… Пять дней мы не сможем вас пустить. Вот там, — он указал на стоявший неподалеку от нас сарай, — вы можете пожить. Мы будем наблюдать за вами, и если никаких признаков не проявится, то через пять дней запустим.
У меня не нашлось сил, чтобы разозлиться или начать спор. Эти люди, выжившие в период эпидемии, все делали абсолютно правильно. И они точно знали, что наш запах рано или поздно привлечет сюда тварей, которые на их глазах разорвут нас на куски. И ничего не сделают для нашего спасения. Потому что только так можно выжить самим. И никто не назвал бы их бесчеловечными, особенно после того, как второй добавил:
— Голодные? Можем кинуть вам немного хлеба, — и тут же увереннее. — Оружие не дадим.
Хлеба? Я кивнула, и почти сразу же в нашу сторону полетел сверток. Развернула пыльную ткань и обнаружила там кусок свежей белой булки. Видимо, им все же удалось организовать тут какое-то подобие пекарни, а вылазки в местные магазины и дома позволили скопить запасы. Я вгрызалась в рыхлую мякоть и давясь, почти не жуя, глотала. По щекам почему-то потекли слезы. Не имею представления, как у меня, оплакавшей уже все возможное, еще осталась такая слабость. И не сказать, что я была очень голодна… Просто эта булка, немного пересоленная, эти люди, дающие еду обреченным… Стало так стыдно, что я отвернулась, пытаясь скрыться от внимания смотревших на меня.
— Нам и не нужно входить, — неожиданно произнес Торек. — Мы ищем женщину, скажите только — у вас ли она. Данченко Людмила Ивановна, тридцать шесть лет.
Караульные удивленно переглянулись, а один из них уверенно ответил:
— Нет. Нас всего всего восемнадцать. Таких тут нет. Женщины… их вообще мало осталось, ведь они слабее. Среди нас только три девушки…
Но Тореку не были интересны другие, поэтому он перебил:
— Точно?
Получив утвердительный ответ, поморщился и спросил снова:
— Сюда еще кто-то приходил? Кто-нибудь, похожий на ту женщину?
