Вот я и подумал, что может быть этот Франтишек так назвался только для своей газетной заметки , а на самом-то деле он был Отченашек - дедушка Поэрани.
«Тики» и « Меае»
Самый большой культурный шок в моей жизни произошел в Британском музее, когда я из Египетского зала перешел в Греческий. Не то, чтобы я не понимал про это раньше. В конце концов, нечто подобное можно сделать и в Эрмитаже. Но великолепие египетских скульптур в Британском музее, и пышная греческая коллекция прямо тут-же, через порог, делают этот катастрофический шаг назад в развитии человеческого искусства особенно очевидным. С тех пор мне стало гораздо более интересно все, чему удалось пройти мимо Бельведеров и Парфенонов. Полинезийское искусство – один из таких счастливых случаев. Знаю я о нем очень мало, но вот вернусь и обязательно почитаю. То, что можно сегодня посмотреть на Маркизах – это очень интересная орнаментальная графика на выделанной коре деревьев, деревянная резьба и совершенно потрясающей красоты и изящества татуировки – и мужские и женские – просто глаз не оторвать.
Мне всегда больше интересна монументально-архитектурно-скульптурная сторона дела. По этой части на Маркизах можно посмотреть несколько сохранившихся «меае» - ритуально-священных площадок. Площадки эти сравнительно недавние - не старше 17го-18го века. Про более древние я ничего не знаю и в книжках , которые у меня есть тут на лодке, ничего не написано. Но те, про которые что-то известно, были построены до прихода европейцев, насаженного ими иудео-христианства и напрочь привязанной к нему Ренессансом греко –римской проказы.
«Меае» - это каменные террасы – иногда на двух или трех уровнях. Никакой симметрии – свободная планировка. На террасах стоят «тики» - тесаные из камня священные символы – человеческие фигуры, торсы или только головы. У всех народов выбор ритуального пространства всегда и непосредственно связан с окружающим ландшафтом. Покрова-ли это на Нерли или Тысяча Будд в Киото – площадка метафизического действа должна быть «вписана» в пейзаж , которому отводится роль катализатора этого самого действа. Маркизанские «меае» построены далеко от от моря – высоко на склоне гор, в глухой и глубоко затененной чащобе тропического леса, так что сама площадка является единственным ярко освещенным местом. Уже сам только профиль каменных «тики», появляющихся неожиданно на фоне зарослей огромных папоротников и густых банановых деревьев наводит некий священный ужас, который немедленно возносится к небесам кронами высоченных пальм по периметру «меае».
