Мои родные, слегка удивленные его решительностью, попытались нас задержать, но Ник взял меня за руку и повел к выходу. Его ладонь жестко сжимала мою, и на миг мне даже стало больно.
— Извини, — он оглянулся на меня. — Ты словно сама не своя. Очень бледная. Тебе нужно отдохнуть.
Я кивнула.
Дома Ник уложил меня в кровать, нежно поцеловал в висок и, шепнув на ухо «спи», вышел из комнаты.
Конечно, я представляла себе прекрасную романтическую ночь, а поэтому даже расплакалась и уснула в слезах, а во сне снова увидела себя запертой в кукольной коробке. Я металась и кричала, пытаясь выбраться из власти кошмара, но никак не могла проснуться. Напротив, коробка становилась все теснее, сжимая меня со всех сторон липким холодным коконом. Я задыхалась и срывала голос в неслышном и страшном крике…
Когда мне наконец удалось открыть глаза, я увидела в тревоге склонившегося надо мной Ника.
— Тебе приснился кошмар, — сказал он и посмотрел на меня словно оценивающе. — Скажи, тебе часто снятся кошмары?
— Нет… Да… в последнее время, — пробормотала я. Отчего-то снова захотелось спрятаться под одеяло и не показываться оттуда.
— Все хорошо, моя милая, — он нежно коснулся губами моего лба. — Все хорошо! Я люблю тебя. Мы же вчера поженились, помнишь?
Я слегка удивилась этому вопросу — ну как же можно такое не помнить? Но он уже целовал меня, губами стирая остатки липкого кошмара, и я прижималась к нему, ища защиты от всего на свете.
— Какая же ты у меня красивая, — повторял он, проводя руками по моему телу, лаская его нежно и бережно, словно драгоценность. — Ты такая нежная, словно не из нашего века…
Так вместо первой брачной ночи у нас получилось первое брачное утро, но оно было совершенно волшебным. Мы не могли оторваться друг от друга. Встали, только когда день уже клонился к вечеру. Благодаря маме в холодильнике оказалось полным-полно закусок, и мы устроили настоящий пир.
— Посмотри, какая погода, — Ник кивнул за окно, где действительно было чудесно. — Пойдем погуляем в парк?
— Хорошо, — я улыбнулась. — Ночные страхи исчезли. Сейчас приму душ…
— Надень, пожалуйста, свое синее платье с асимметричным подолом, оно так тебе идет! — попросил Ник, ища что-то в своей сумке.
Я засмеялась:
— Ты не помнишь! Платье не синее, а зеленое.
Ник медленно обернулся и посмотрел на меня так, что смех застрял у меня в горле.
— Платье зеленое, — повторила я зачем-то.
Ник не ответил.
Обернувшись простыней, я прошла в гардеробную и остановилась. Среди других вещей, на одной из вешалок, висело платье цвета берлинской лазури. Я достала его и несколько минут тупо смотрела на эту вещь. Без сомнения, это было то самое платье. Синее, не зеленое. Я художница и неплохо разбираюсь в цветах, но перепутать зеленый и глубокий синий не смог бы даже первоклассник.
