Но Дмитрий отрицательно покачал головой:
– Там человек пятьдесят сейчас работают. Без меня пока.
Он повёл женщину через примыкающий коридор в одну из лабораторий, которая по совместительству являлась его кабинетом. Бестужев редко спал в жилых отсеках. Обычно оставался здесь. Так что у стены стояла длинная кушетка под его высокий рост со свёрнутым одеялом и подушкой, тумба с чайником, коробкой чая и пакетом сухарей.
В этом помещении можно было принимать пищу, здесь не проводились опыты с живыми материалами, только компьютерное моделирование и анализ. Зато в соседнем зале, герметично отделённым толстым стеклом, располагалась стазискапсула и установка ДНК-синтеза.
– О, привет, – Лазарева подошла, постучала по стеклу. – Помните меня? Это я вас собирала.
Дмитрий достал аптечку из шкафчика, размазал ладонями по лицу дезинфицирующий гель, убрал салфетками кровь. Видя это, Анна усмехнулась. Да уж, первая помощь.
– Надо зашить, – заметила она.
– Позже, – кивнул Бестужев и сел за длинный стол, на котором располагалась компьютерная рабочая станция с пятью сенсорными мониторами: – Нют, иди сюда.
Анна подошла. На экранах бежали цепочки ДКН, моделируемые в специальной компьютерной программе-конструкторе.
– Я в этом ничего не понимаю, – покачала головой Лазарева.
– А я понятно объясню, – кивнул Дмитрий. – Вот наша супер мутация – чужая ДНК-последовательность, вводимая мегистотерием в кровь человека.
Он выделил её пальцами на мониторе.
– Как только она попадает в организм человека, стартовый код запускает процесс перекодировки человеческого генома.
На экране началось построение новых цепочек молекул ДНК.
– Стартовый код? – спросила Анна.
– Да, мы так называем. Это управляющая программа в составе основной программы мутации.
Дмитрий открыл файлы папки озаглавленной: «мутации мозга» в конструкторе ДНК.
– Вот этот участок стартового кода – это тоже отдельная подпрограмма. Блокирует отделы мозга, отвечающие за волю и память. Человек внутри монстра теряет способность мыслить самостоятельно.
Анне было интересно, так что она оперлась локтями на панель, со всем вниманием глядя в монитор. Рассказ о мутации в таком ключе превращал кровавую жуть, происходящую с телом человека в сложный биологический процесс видоизменения.
– И вот наша главная проблема, – произнёс Бестужев, ткнув пальцем в интерактивную модель, показывающую распад цепочек. – Воспроизвести стартовый код нельзя. Создав новую особь, программа самоуничтожается. Поэтому, чтобы вернуть человека нам нужно написать свою программу обратной мутации. Но, не имея стартового кода…
