Я спешил обратно в гостиницу, по привычке срезая через парк. Фонари почему-то не горели. После ярких, сверкающих огнями проспектов парк казался черным и мрачным. Огромные дубы сторожили аллею, уснувшую под незрячими фонарями, а над ними замерло чертово колесо. Глаза еще не привыкли к темноте, и я двигался почти вслепую. Впрочем, мне было безразлично. Я грезил о своей прекрасной незнакомке, о ее ювелирных веснушках и голубых глазах. Как зашоренная лошадь, я видел перед собой лишь одно. Ее взгляд. Волшебный кусочек воспоминания. Но едва я обогнул один из дубов, чуть сбившись с дороги, как вдруг меня резко дернуло назад, и я почувствовал у горла что-то холодное.
– Одно движение, урод, и ты искупаешься в собственной крови.
Гундосый, но решительный голос. Меня будто швырнули с небес на землю. Агнцы. Недаром их презирают. Уверен, что если бы это произошло со мной раньше, до Анализа, я бы уже трясся от ужаса. Но я задрожал от другого. От ярости. Удивительно. Я видел перед собой прекрасную незнакомку, я смотрел ей в глаза – и тут меня вернули в эту мерзкую реальность! Я приподнял руки, демонстрируя покорность. Совсем рядом мелькнул огонек сигареты.
– У меня ничего нет, – сказал я.
– Помолчи, дружок, – дошла до меня волна лукового дыхания. Я чувствовал, как сталь любовно прижимается к кадыку, и ничего не мог поделать.
Мне вывернули карманы. Звякнули по земле несколько монет. Грохнулись ключи от номера. Платок. Сложенный вчетверо портрет девушки. Глаза понемногу привыкали к бледному лунному освещению, и я уже различал в темноте два призрачных силуэта.
Недочеловеки.
Так однажды выразился отец.
Один, длинношеий, постоянно озирался, словно страус. Второй курил, подсвеченный снизу огоньком сигареты. Рослый детина со сросшимися бровями – он, несомненно, был главным. Третий стоял сзади, прижимая лезвие к моему горлу.
– Ничего ценного, – загнусавил он.
– Таблетки есть? Ищи таблетки! – раздался громкий командный голос.
Они ищут Т-23, вот в чем дело! Я слышал, что препарат выдают по два грамма на человека в день, но через полгода приема все возвращается на круги своя. Организм начинает требовать больше. Потом еще больше. Агнец уже готов на что угодно, лишь бы получить зеленоватые капсулы. Ночные ограбления, а затем покупка драгоценного пакетика в подземном переходе. Известная картина. Дозы становятся громадными, и лишь это спасает от адских кошмаров.
Передо мной блеснул взгляд детины: он напомнил мне взгляд того ополоумевшего старика, взгляд волка, загнанного на флажки. Злые звериные щелки. Не знаю, сколько я в них смотрел, но я возненавидел эти глаза, потому что в них увидел себя. Терять было нечего, я чувствовал, как кровь стучит в висках, как снова играет Мелодия смерти, громко и неистово, и звук ее саднит уши.
