Татарин, который, казалось, был доволен тем, что он уже почти на полпути к победе, по-отечески хлопнул меня по плечу и добродушно бросил:
— Не тужи, слуга. Видно, так хотел аллах, чтобы ты, пока ходишь по земле, таскал за собой хромую тень. Ну, а что до твоих ног… Для той работы, которую я тебе определю, ноги не очень нужны. У коня достанет сил и для такого никудышного, как ты.
Татарка начала проявлять признаки беспокойства. Ей не по душе был добродушный тон бородатого мужа. Не понравилось, как он потрепал меня по плечу. И она затопала ногами, будто старая ослица. Ее мягкие туфли без каблука зашлепали по влажной земле. Она снова затараторила, и из-под черного покрывала, скрывавшего ее круглое, как колесо, лицо, голос звучал то резко, то нежно и протяжно.
— Жена моя говорит, что у ней вовсе нет охоты ссориться со мной. Не стоит, дескать, ссориться из-за такого неудачника, как ты. Мы еще ни разу не ссорились. Стало быть, ты можешь остаться. Она будет молить аллаха, чтоб он уберег нас от зла. Но при этом она требует, чтоб я строго-настрого наказал тебе — пока ты наш слуга: смотри, как бы шайтан не подбил тебя привязаться к нашей дочери Уруме. И еще она сказала, что вы, нечестивые собаки, известные ветрогоны и языки у вас без костей, вечно вы пристаете к девушкам, обманываете их и сводите с ума. Однако я уверил ее, что ты, презренный слуга, даже в мыслях не осмелишься приставать к дочери своего хозяина. А ежели все-таки посмеешь, то пеняй на себя. Тот же час снесу тебе голову ятаганом.
Слушая его, я едва-едва удерживался от смеха. Но не засмеялся. Напротив, сказал, как подобает самому послушному слуге:
— Ну что вы, хозяин, как можно…
— Знаю, слуга, знаю, что ты будешь вести себя благоразумно и окажешь себя честным человеком. По глазам вижу, ты малый честный.
Мне опять стало смешно. Он видел по глазам, что я честный малый! Дожить до старости и остаться таким простаком! Не знать, что глаза могут обманывать так же, как голос.
— Буду благоразумным, хозяин, обещаю вам.
— Пока ты у меня и пока ты будешь есть татарский хлеб, ты должен вести себя как истинный татарин.
Я не знал, как ведут себя истинные татары, нанявшись в услужение к таким же истинным татарам. Но мне уже надоели все эти разглагольствования. Поэтому я не стал просить разъяснения и сказал:
— Буду вести себя как истинный татарин. Как самый истинный татарин. Обещаю вам, хозяин.
Произнеся все это, я долгим взглядом посмотрел на татарку. Потом на татарина. Легко было заметить, что соргскому старосте нравится, как я с ним разговариваю, и особенно — что я все время величаю его не иначе, как «хозяин». Из меня должен был выйти примерный, покорный и верный слуга.
