— Не кажется ли тебе, Бэн, что мы сильно выделяемся? — задумался Друлль, провожая взглядом пышную даму в огромной шляпе с перьями. — Словно безобразный рубец на безупречном лице. Когда я был здесь в прошлый раз, Тарплен не чурался своей нищеты. По улицам бродили бедняки, земледельцы, доярки из-за стен. Когда же город успел превратиться в пристыженную девицу, скрывающую под вычурными юбками дырявые чулки с заплатами?
— А что я вам говорил, барин? — довольно хмыкнул возничий и почесал грудь. — Не жалуют нас здесь больше!
— Какая досада, — тяжело вздохнул Друлль. — Однажды Исаад сказал, что людям не нужна свобода. Потеряв господина, они сразу же ищут ему замену. Он не верил, что люди смогут обрести свободу в своих умах, и видимо был прав.
— Барин, говоришь так, словно был лично знаком с первым королём Тарплена, — подозрительно покосился на Друлля Бэн.
— Да брось, по-твоему, мне триста лет?
— Лет сорок думаю, — почесал квадратный подбородок Бэн с двухдневной чёрной щетиной.
— А если учесть, что я стриг?
— Ну тогда лет сто. Разве мастер истины стриг?
— Да какая разница.
Повозка остановилась у стальных ворот дворца.
— Вот и приехали, барин.
— Держи, Бэн, — Друлль протянул возничему золотую дюжину и спрыгнул с телеги.
— Вот это щедрость! — широко улыбнулся возничий, рассматривая монету. — Воспользуюсь случаем и опрокину пару кружек пива в таверне.
— Прощай. И береги себя.
Бэн хлестнул коня и телега тронулась.
Дворец короля утопал в звуках моря. В чистом небе кружили чайки и кричали. Статуя обнажённой девушки расправила крылья вместо рук в центре гранитного фонтана. Скульптуры пернатых животных, в любой момент готовые сорваться с белоснежных стен дворца и воспарить над кустами голубой гортензии, застыли в прыжке.
Караульные у ворот поприветствовали Друлля, отдавая честь. Любопытные служанки выглядывали из маленьких окон. Несколько слуг вышли ему навстречу. Практически всех он знал по предыдущим визитам, за исключением двух девушек. Он поздоровался с ними и почтительно поклонился. Одна из них нахально окинула его оценивающим взглядом и презрительно захихикала. Пышная гувернантка, стоящая рядом, толкнула её локтем в бок:
— Что вы себе позволяете! Вы хоть знаете, кто это?! — тихо прошептала она.
— Нет. А кто? — удивилась девушка.
— Это же сам мастер истины из Стригхельма!
Девушка застыла в немом изумлении, провожая спину Друлля ошарашенными глазами.
Узкие окна дворца плохо пропускали свет. На вычурных золотых люстрах горели свечи. Масляные лампы потрескивали, источая еловый аромат. Стены, обтянутые шпалерами с сине-зелёным орнаментом из шерсти и шёлка, пестрили обрывками истории. На одном из гобеленов в массивной деревянной раме умелые руки художника выткали перекрёстным переплетением нитей нашествие малюмов.
