– Окстись, Марковна! Так, приобщил к благодати!
– А-а-а… – старуха перешла на интимный тон. – Богохульник, который меня толкнул – в храме! Свечечки ставит…
– Я как раз собрался спеть ему псалм, – осклабился Амбарыч и похрустел силушкой.
– А можно я пойду и посмотрю? – дернулась нетерпеливой конвульсией Марковна.
– По благодати!
Все сорок отверстий прямоугольного столика-подсвечника – Кануна, были заполнены свечками Нафани. Он недовольно оглянулся в поисках нового Подсвечника и ощутил жалостливый взгляд бабушки Варвары. И услышал её печальный голос:
– И-их, милок, сколько покойников у тебя в роду!..
– Какие, на хрен, покойники!? Я живым ставлю! – грозно занервничал мафиоза, сжимая и разжимая последнюю непоставленную свечку. – Слышь, курица, ты тоже нарываешься, как грёбаный Амбарыч!? Или издеваешься ради собственных тараканов!?
– Так, милок… На столике свечи ставят за упокой. А за здравие ставят в другие Подсвечники – круглые… Вон они, и вот… – Варвара наглядно простерла рукою.
Нафаня мельком оглядел наглядность и излил недоумённое беспокойство:
– Ни хрена не пойму! В церквах разные места для свечей? Живым отдельно, жмурикам отдельно? Да!?
Бабушка согласно повела ошалелой головой.
– И что теперь будет!?
– Не знаю, милок… Всё, что угодно!
Мафиоза и старушка начали, было, соревноваться в том, кто больше растерян. Однако Нафаня вспомнил, что он – человек действия и прибыл сюда по ответственному делу! Бандюг три раза плюнул через плечо, последнюю свечку воткнул в круглый Подсвечник и подгрёб к клиросу. Там он взялся за нижние края «рисунка Михал Михалыча», с намерением его со стены снять, и из храма унести.
Варвара посмотрела на городской телефон, но брать трубку поостереглась. Тогда бабушка взяла семисвечник и подкралась к мафиозе сзади… Цели сих действий остались неясны, так как случилось Чудо. Нарисованная правая рука лика Спасителя сжалась в кулачище, размером с лицо Нафани. Сия трёхмерная кувалда вылетела из иконы, и сочно ударила Нафаню в область левого глаза!.. Потом Спаситель улыбнулся и Чудо закончилось.
У Варвары отвисла челюсть до пупа, а семисвечник от зависти согнулся и выпал из обессилевших пальцев бабушки.
Нафаня мученически упал на церковный ковёр. И замер там.
Варвара не зная, что же делать, стала метаться на месте – возле тела бандюгана.
Заявились Амбарыч и Марковна, и с опаской начали наблюдать за метаниями бабушки.
В храме плавала странная тишина. Она наступает всегда, когда случается Чудо… И её лучше не нарушать, по крайней мере, до прихода священника, лучше из настоящих.
