Удивительно, что ее это расстроило так сильно. С тех пор как умер Шон, ни один мужчина не интересовал ее, как Мика. Во время их недолгой совместной трапезы она чувствовала, как между ними пробегают искры. А сейчас все прекратилось. Выражение его лица ясно говорило, что он уверен, что она продолжит свои расспросы. Но Келли ненавидела быть предсказуемой, и поэтому ее ответ был краток.
– Хорошо.
В его глазах мелькнуло подозрение.
– И все?
– У всех есть секреты, Мика. – Келли пожала плечами. – Почему вас удивляет моя реакция?
– Потому что большинство женщин сразу же забросали бы меня вопросами.
– Ну, тогда вам повезло, потому что я не такая, как большинство женщин. Кроме того, поток вопросов не сработал бы.
– Да уж, – пробормотал себе под нос Мика.
Келли его услышала и улыбнулась, когда несла тарелку в раковину. После этого она направилась к задней двери, на выход. Уходить не хотелось, но она понимала, что пора сделать это. В противном случае у нее возникнет соблазн вести себя как все и попытаться заставить его раскрыться еще чуть-чуть, что совершенно бессмысленно и к тому же предсказуемо.
– Ну, спасибо за обед, или за ужин, что бы это ни было. И за вино.
Мика шел вслед за ней.
– Не за что, – раздался его голос прямо за ее спиной.
На пороге Келли обернулась и чуть не уткнулась носом в его грудь.
– О, простите.
Ого, его грудная клетка была по-настоящему широкой. Или она просто слишком близко к ней оказалась. Келли стало жарко. К тому же он так хорошо пах!
Келли потрясла головой, пытаясь отогнать наваждение. Улыбнулась Мике:
– Знаете, я думаю, мне положено еще одно очко.
– За что?
– За то, что удивила вас, не став задавать вопросы. – Она подняла вверх три пальца. – Так что теперь три – ноль в мою пользу, не забудьте.
– Разве есть шанс, что вы дадите мне забыть об этом?
– Никакого, – усмехнулась Келли. – И как мило, что вы уже так хорошо меня изучили.
Мика смотрел на нее, словно пытаясь разгадать какую-то загадку. Через секунду-другую удовлетворенно кивнул.
– Хотите вести счет? Тогда зачтите вот это очко.
И тут он прижал ее к себе и поцеловал.
Внутри Келли словно вспыхнули бенгальские огни, она инстинктивно закрыла глаза и придвинулась ближе к Мике. Он накрыл ее губы своими, обвил руками ее талию, а она обняла его за шею.
Она так давно не целовалась, что от забытых ощущений у нее закружилась голова. Боже, как давно она не испытывала эти волшебные ощущения, это многообразие чувств, возникающее при поцелуе. Она не могла думать, не могла говорить. Он поглаживал языком ее язык, и из груди ее рвались стоны.
