– На этот раз мы не будем останавливаться.
Его возражения были приглушены прикосновением ее губ. Ее тело приветствовало его, впуская в себя.
Взрыв горячих эмоций покатился по его венам, словно лава, заставив его содрогнуться. Он видел, как та же волна удовольствия разлилась по телу Эммы. Водоворот страсти увлек их, а потом выпустил, обессиленных, из своих объятий.
Когда несколько часов спустя Николай проснулся, первым делом он почувствовал тепло, исходившее от тела Эммы. Он не хотел двигаться, мечтая, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Прежде Николай всегда оставлял эмоции за пределами спальни, но не в этот раз. Раньше для него существовало только физическое влечение, он всего лишь отвечал на него. Когда Эмма зашла в его номер, он не сомневался, что с ней все будет также, но в момент, когда он лишил ее невинности, став ее первым мужчиной, что-то в нем изменилось.
Ее голова покоилась у него на груди, и он нежно поцеловал ее в лоб. Эмма тотчас же открыла глаза и посмотрела на него с застенчивой улыбкой:
– Давай ты сам расскажешь мне про свою семью вместо того, чтобы везти меня к твоей бабушке. Тогда мы сможем весь день провести здесь.
Засмеявшись, Николай провел рукой по ее волосам:
– Если я наболтаю тебе лишнего, мне придется заточить тебя здесь навсегда.
– Обещания, обещания… – Эмма тоже засмеялась.
Этот нежный, сексуальный звук лишал Николая способности мыслить здраво.
– У тебя есть основная информация, – пробормотал он, и Эмма поцеловала его грудь. – Я вырос в России, а когда мой отец умер, мы с матерью переехали в Нью-Йорк.
– Наверное, тебе пришлось нелегко.
Ее тонкие пальцы гладили его торс, одним нежным прикосновением снимая боль от воспоминаний о прошлом.
– Моей маме помогал один коллега отца по бизнесу, и несколько лет спустя она вышла за него замуж.
Выражение удивления на ее лице охладило разгорающийся пыл его страсти.
– Ты был против того, что она вышла замуж второй раз? В том смысле, что она нашла замену твоему отцу?
Этот вопрос убил неистовое возбуждение, пронизывавшее его тело.
– Я не скорбел по отцу. – Боль детских воспоминаний охватила его, и слова прозвучали словно рычание.
Эмма приподнялась на локте, чтобы посмотреть в его лицо. Николай напрягся при мысли о том, что она станет его жалеть.
– Что произошло?
В ее голосе Николай не услышал ни отвращения, ни осуждения за слова, которые произнес. Неужели ей тоже знакомо чувство боли? Поняла ли она его?
– Это был не очень счастливый брак, а моя бабушка, Мария Петрушова, только подливала масла в огонь. Она усложняла жизнь моей матери, делая ее более несчастной.
