Дик проследовал за ней в гостевую комнату, которую жены его кузенов за короткое время смогли превратить в детскую. Прислонившись к дверному косяку, он стал наблюдать за тем, как она осматривает комнату. По какой-то странной причине мнение этой женщины было важным для него.
Куин резко повернулась и посмотрела на него с нескрываемым раздражением:
– Меня удивляет, что вы обустроили такое уютное гнездышко для ребенка, о существовании которого, по вашему утверждению, вы не знали до прошлой ночи. Вы должны понимать, что, несмотря на благоприятные условия, которые вы создали для ребенка, вы не сможете так легко получить право опеки над ним. Да, вы человек известный, но правила одинаковы для всех. Не важно, кто вы, сколько у вас денег и какой судья подписал документ, составленный вашим кузеном. – Глубоко вдохнув, она продолжила: – Я все еще не понимаю, зачем суперзвезде Дикону Тейту понадобилось брать на себя ответственность за чужого ребенка.
– Почему я вызываю у вас неприязнь?
– Что?
Очевидно, его вопрос застал ее врасплох.
– Я вам не нравлюсь, и мне хотелось бы знать почему. Если я чем-то вас обидел или…
– Я не испытываю к вам неприязни.
Он поднял бровь:
– Неужели?
– Послушайте, мистер Тейт, я просто выполняю свою работу. Нравитесь вы мне или нет, это к делу не относится.
Дик отодвинулся от дверного косяка.
– Полагаю, вы закончили свои дела здесь.
– Нет, не закончила, – ответила Куин, облизав губы.
Она подошла к нему почти вплотную. Ее глаза по-прежнему сверкали от гнева. Пухлые розовые губы выглядели мягкими и соблазнительными. Неожиданно она придвинулась к нему, и ее взгляд стал расфокусированным.
Он наклонился, и их губы встретились.
Этот поцелуй не был нежным. В нем была лишь ярость и борьба за контроль над ситуацией.
Он обхватил ее рукой за талию и притянул к себе, но вместо мягкой груди почувствовал что-то твердое. Это был бронежилет. Тогда он вспомнил, что она одета в униформу и у нее есть кобура с пистолетом. Почему даже в скучной униформе она такая сексуальная, черт побери?
Сняв с нее свободной рукой шляпу и бросив ее на пол, он схватился за пучок у нее на затылке и наклонил назад ее голову, чтобы поцеловать ее крепче. Она вздохнула, и его язык ворвался в глубь ее рта.
Пальцы ее вцепились в ткань рубашки у него на груди. У него возникло такое ощущение, словно она пытается одновременно его оттолкнуть и притянуть к себе. Ему было все равно. Главное, они продолжали целоваться.
