Статья была написана в весьма восторженном стиле и пестрела такими словами, как "гений", "талант", "новатор от литературы" и даже "Бог Изящной Словесности". Я развеселилась.
– Марк, ты был прав. Дядюшка становится популярным.
– Я всегда прав, – самодовольно ответил Марк. – Ну ладно, я прав в большинстве случаев. Но дядюшке скоро придется прятаться от поклонниц, вот увидишь.
Марк даже предположить не мог, насколько он оказался близок к истине. Вскоре после того, как мы покончили с трапезой, заявилась Магда и едва ли не с порога принялась требовать устроить ей встречу с известным писателем.
– Я даже не подозревала, что принадлежу к членам семьи столь великого человека! – взволнованно говорила она. – Хорошо еще, что Дитер его узнал, потому как вчера мне так и не удалось пообщаться с выдающимся современником. Эта вульгарная особа, жена министра, вцепилась в него так, словно… Ну, ты меня поняла, кузина.
– Нет, не поняла, – я не отказала себе в удовольствии поддеть Магду. – Что ты хотела сказать?
Щеки Магды побагровели.
– Эта Фойль совсем не умеет себя вести в приличном обществе! – выпалила она. – Конечно, ее мужу удалось сделать карьеру, – последнее слово Магда словно выплюнула, – но от этого она не стала ровней нам.
– Род господина министра достаточно древний, – я уже откровенно потешалась.
Но Магда, разозленная поведением госпожи Фойль, только махнула рукой.
– Захудалые провинциальные дворяне – вот кто они такие. Я слышала, как папаша министра прибыл в столицу, не имея при себе даже сменной одежды. А сам Фойль не высовылся из своего захолустья, пока ему не повезло удачно жениться на девице с неплохим приданым.
Подобного снобизма я от кузины никак не ожидала. Прежде Магду больше заботила мораль окружающих, нежели их происхождение. Впрочем, события последних недель показали, что я очень плохо знаю жену Дитера.
– Ладно, Магда, так ты желаешь пообщаться с Вильгельмом?
Кузина кивнула. Глаза ее горели, на щеках пылал румянец.
– Я пыталась уговорить Дитера нанести визит Непревзойденному Гюнтеру, раз уж тот так кстати оказался нашим родственником. Но это бесчувственное бревно даже не способно осознать всю высоту полета мысли гениального писателя. Представляешь, мой муженек обозвал великого литератора старым фигляром и заявил, что тот опозорил род Торнов своей книжонкой! Разумеется, я не смогла удержаться и пояснила Дитеру, что он говорит так из зависти. Да-да, из самой банальной зависти, поскольку сам никогда не пользовался столь оглушительным успехом у женщин. И вот ему как раз не мешало бы не просто прочесть книгу о Гюнтере, но даже заучить некоторые эпизоды наизусть. Я ему даже прочитала вслух те места, что так впечатлили меня – к счастью, сегодня в газете было продолжение вчерашнего отрывка. А Дитер вместо того, чтобы признать мою правоту, наговорил мне множество всяких обидных слов. По его мнению, приличная женщина не должна даже думать о таком бесстыдстве. Конечно же, я напомнила мужу обо всех тех дамах на вчерашнем балу, что пришли в восторг от появления в столице столь неординарного писателя с новым взглядом на литературу, но Дитер выслушивать мои аргументы не пожелал. Представь только, он назвал светское общество сборищем шлюх!
