Люси продолжала говорить о картине, но Оливеру было гораздо интереснее наблюдать за ней. Казалось, она наконец-то попала в свою стихию. Она больше не была рыбой, выброшенной на берег, среди богачей этого благотворительного мероприятия. Она была экспертом по современному искусству. Ее карие глаза мерцали, а лицо сияло от волнения. Люси стала потрясающе красивой. Он смотрел на ее алые губы и желал их поцеловать.
– Оливер?
Он отвел взгляд от ее губ и посмотрел ей в глаза, в которых читался задор.
– Да?
– Ты меня совсем не слушаешь. Тебе ужасно скучно. Но ведь ты сам просил меня рассказать тебе о картине.
– Да. Я слушал, – солгал он. – Меня просто отвлекла красота.
Люси ухмыльнулась и повернулась к картине:
– Она прекрасна, верно?
– Я говорил о тебе.
Люси повернула голову в его сторону и ахнула. Ее алые губы расплылись в мягкой улыбке.
– Знаешь, в прошлый раз, когда я сказал, что ты красивая, ты поцеловала меня. И врезала мне. Но сначала ты меня поцеловала.
Люси поджала губы.
– Да, но я не собираюсь делать ни первого, ни второго, что бы ты ни говорил. – Она отпила шампанское и продолжила гулять по выставке.
Оливер усмехнулся и поспешил догнать Люси.
– Эта часть музея посвящена работам шестидесятых годов, – сказала Люси, когда они завернули за угол. Она не хотела говорить о комплиментах Оливера и вспоминать их поцелуи на предродительной вечеринке.
Ей было трудно подстроится под его резкую смену тактики. Она не знала наверняка, что он задумал, поэтому решила держаться с ним настороженно. Ей не нужны новые неприятности.
Напротив них была знаменитая серия картин Ива Кляйна. Она много изучала его работы в университете, поскольку его художественные приемы были довольно скандальными.
– Я думаю, тебе понравится эта коллекция Ива Кляйна. Она называется «Антропометрия эпохи синего».
Оливер нахмурился и посмотрел на первое полотно.
– Я вижу только гигантское белое полотно с синими мазками.
Люси улыбнулась:
– Кляйн был скорее артистом, чем художником. Он создавал все свои работы с живой аудиторией и оркестровой музыкой. Его самая известная картина была продана на аукционе за тридцать шесть миллионов долларов в 2012 году.
У Оливера отвисла челюсть.
– Я не понимаю, как можно восхищаться этой ерундой, – сказал он.
Люси положила ладонь ему на плечо и приподнялась на цыпочки, а потом прошептала ему на ухо:
– Он рисовал обнаженными женщинами.
Оливер сильнее нахмурился.
– Значит, он рисовал обнаженных женщин, стоящих вокруг него?
