– Поэтому я пришла в ярость, когда прочли ее завещание. Родственники Элис, появившиеся после ее смерти, походили на кровожадных акул. Теперь я понимаю, что Элис сама стремилась к одиночеству. Прости за те ужасные слова, которые я тебе наговорила.
Оливер внимательно посмотрел на нее, потом улыбнулся и отправил порцию мяса в рот.
– Я тебя понимаю, – произнес он, прожевав. – По-моему, мы все виноваты.
Его взгляд стал почти умоляющим. Оливер не собирался извиняться за то, что обвинял Люси. Но он решил признать, что, возможно, тоже судил ее слишком строго. Это не означало, что он отзовет своих адвокатов, но, вероятно, он больше не появится в квартире Элис, чтобы высказывать претензии Люси.
– Итак, мир? – спросила Люси, поднимая бокал с газировкой, и затаила дыхание. Она радовалась возможности покончить с боевыми действиями, но беспокоилась о том, что произойдет между ней и Оливером, когда ничто не помешает их сближению. Ситуация становилась довольно опасной, но Люси жаждала, чтобы Оливер ответил ей согласием.
Оливер улыбнулся и чокнулся с ней бокалом:
– Мир.
– Добро пожаловать, мистер Дрейк! Как приятно, что вы посетили нас сегодня.
Оливер вошел в Музей современного искусства и остановился у стола членов комитета, который организовал благотворительную акцию. Старушка, которая встала, чтобы поздороваться с ним, выглядела знакомой, но он не мог ее вспомнить.
– Я очень сожалею о вашей тете, – сказала она. – Она была ценным покровителем музея и мира искусства.
Он вежливо кивнул:
– Спасибо.
Подойдя к столу, за которым молодой волонтер регистрировал гостей, Оливер наклонился к нему и спросил:
– Мисс Кэмпбелл уже приехала?
– Она здесь. – Юноша просиял. По-видимому, его привел в восторг наряд Люси.
– Спасибо.
Оливер поднялся по короткой лестнице в атриум второго этажа, где проходила основная часть мероприятия. На верхней площадке лестницы стоял официант с большим серебряным подносом; он предложил Оливеру шампанское, и тот взял бокал.
В центре широкого открытого зала с высокими белыми стенами находилась большая пирамидальная скульптура. Оливеру было стыдно признаться, что он не был в этом музее после его реставрации несколько лет назад. Сотни человек ходили по залу, разговаривали и потягивали напитки. В углу зала играла музыкальная группа, но пока никто не танцевал. На дальней стене располагались специальные экспонаты для аукциона по сбору средств для Высшей школы музыки и искусства Ла-Гуардиа.
